14 сентября. Наконец, впервые за много дней снова почувствовали под ногами подобие земли: выбрались на морену. Впереди показалось голубое небо. Солнечные пятна на склонах гор. Сразу стало веселее. Ели только сахар с водой. Говорят, что сахар быстро восстанавливает силы. Может быть, вместе с хорошим шашлыком, добрым глотком вина и куском хлеба. А так — не замечаю, чтобы силы наши восстановились… Снова пошел сильный снег, но теперь мы на земле, и Сорокин сам предложил спеть песню. До озера нам еще три дня ходу. Интересно, как будем выглядеть к концу этого срока? Уже сегодня шли как пьяные. Часто спотыкались. Я несколько раз падал — мешок давит плечи. Вот и сейчас такое чувство, будто бы он еще у меня за спиной.
15 сентября. На подошве моего ботинка теперь горит последний — четвертый — огарок. Сегодня прикончили шоколад, съели по ложке русского масла с холодной водой. Примус жаль бросить. Может быть, у озера придется ждать. Там есть керосин. Сорокин предложил съесть оставшееся масло, выкинуть трусики в виде сигнала бедствия и мирно лежать в мешках, ожидая спасателей. Юмор снова вернулся к нему.
16 сентября. Сложил вещи. Мешок стал вдвое тяжелее. Сил нет.
* * *
Высоко над снежными хребтами стоит сентябрьское ласковое солнце. Северный Иныльчек, словно большая черная змея, нежится, подставляя лучам свое могучее тело.
Журчат ручьи. Изредка громыхает далекий обвал. Шурша, сползают камни по обнажившемуся блестящему льду.
Две странные человеческие фигуры движутся по леднику. Трудно определить их возраст. Беспорядочно всклокоченные волосы, давно небритые бороды и черные большие очки на глазах делают их лица дикими и страшными. Они идут очень медленно, тяжело опираясь на ледорубы, пошатываясь при каждом неосторожном шаге.
Вот передовой споткнулся и упал плашмя на землю. Идущий следом за ним подошел ближе, остановился, опершись грудью на ледоруб, и стал тяжело переводить дыхание, глядя в землю. Прошло несколько минут. Ни словом не обменялись между собой эти люди. Потом лежащий на земле с трудом встал, хватаясь руками за камни, и медленно поплелся дальше. Вслед за ним скоро тронулся и второй.
В одном месте им преградил путь ледниковый колодец. Похожая на воронку муравьиного льва>[21], черная пасть колодца непрерывно поглощала камни, гравий, воду. Все это сыпалось вниз в отверстие с однообразным глухим шумом. Передовой осмотрелся, тяжело поводя головой. Обходить было далеко, он шагнул на край колодца и медленно поехал вниз, к бездонному отверстию. На минуту он задержался, царапаясь изо всех сил кверху. Древко ледоруба протянулось к нему. Кое-как он выбрался и снова, спотыкаясь, падая, побрел дальше.
