– У меня столько нет.
– А сколько есть?
– Ноль, ничего нет. Голяк.
– Тогда извини, брат.
– Куда ты пошел! Не жмотись, дай десятку!
– Как я могу отдать такую сумму? Это все деньги, которые у меня остались. Вот держи двадцать копеек.
– У тебя еще будут. Дай. Я могу еще не дожить до завтра.
– А я тут причем? Мне за тебя отвечать?
– Жизнь и так не выносима. Мы благодаря взаимопомощи можем сделать нашу жизнь более сносной, более выносимой, – размышлял бомж.
– Верно, пойдем вместе в магазин, разменяем, – ответил Авксентий после минутного раздумья.
Зашли в магазин. Бомж плелся, не отставая ни на шаг.
– Купи мне водяры.
– Слушай, мы договаривались, что я тебе дам один рубль, т. е. десять тысяч старыми. Что тебя не устраивает?
– А как же взаимопомощь?
– Ладно, но только одну бутылку.
Стали в очередь. Впереди молодые девушки неопределенного возраста с чипсами, пельменями и двумя полуторалитровыми бутылками пива «Аливария».
– Паспорт.
– Минуточку, – рыскает в сумочке.
– Без документа, удостоверяющего возраст, не продам.
– Сейчас… у тебя есть, – подруга отрицательно махает головой.
– Ну что ж… закон… не будем нарушать, – говорит продавщица.
– Девушка, – обращается к толстой продавщице средних лет Авксентий, – продайте им пиво, – это даже не алкоголь, зачем только очередь задерживаете? Оно вам надо?
– Если не достигли совершеннолетия – не продам. Вот покажут соответствующие документы…
– Вы посмотрите на них, на этих теток, им минимум – двадцать пять лет, зачем им документы?
– Слышите, какие двадцать пять, – возмущались девушки, – вы бы еще тридцать дали!
– Извините, что вы, не хотел обидеть. Только помочь.
– Человеческая солидарность. Взаимопомощь, – вмешался бомж.
– Да, только так мы можем выжить в этом невыносимом мире. Только так мы сделаем его более сносным, – выпалил Авксентий.
– Хорошо сказано, – добавил бомж.
– Что это за магазин вообще? Бомжей пускают! Да и еще с пустыми руками стоит!
– Не дискриминируйте меня!
– Что это за дискриминация такая? Притеснение алкашей?
– Ты считаешь себя лучше меня, а может моя семья погибла, имущество сгорело, или я стал жертвой мошенничества?
Девушкам все же продали объект раздора.
Авксентий расплатился купюрой с изображением креста Ефросинии Полоцкой и отдал сдачу и бутылку бомжу.
– Я не знал, что у тебя такая трагическая жизнь.
– Какая?
– Семья погибла там, и так далее…
– Да не погибал у меня никто!
– А что ты только что за сцену в магазине разыграл?
– Нет, я как раз-таки спился и все потерял, но ведь могло сложится по-иному, как я сказал.
