Катя продолжала плакать и останавливаться не собиралась.
— Возьмите, — я протянул Кате салфетки.
— Спасибо... — ответила она, хлюпая носом.
Прошло ещё некоторое время. Я смотрел на Катю с добродушной улыбкой, внимательно разглядывая её внешность.
Ей было около 25 лет на вид, круглое лицо с вздернутым вверх носом, карие глаза. Пара лишних килограмм у неё явно присутствовали. Она была симпатичной, но во всей мимике читалась какая-то грубость. Русые волосы были подстрижены странным образом: часть прядей доходили до подбородка, а часть были выстрижены под корень. Картину прекрасно дополняли уши, увешанные десятком маленьких серебряных колечек. Эта странная, в чем-то подростковая, грубость в мимике и поведении вызывали живой интерес у моего «внутреннего психиатра», который цеплялся за любую странность в других людях, побуждая меня исследовать и узнавать.
— Всё? — спросил я, когда Катя затихла.
— Всё, — ответила она спокойно, не глядя на меня.
— Ну, хорошо. Вы же понимаете, что я не хочу вас обидеть?
Катя покосилась на меня.
— Давайте так, — продолжал я, — в классической психотерапии мы можем потратить пару встреч на знакомство, пять встреч на преодоление сопротивление, еще несколько встреч на определение цели терапевтического воздействия... Но здесь наше время ограниченно. Так что я предлагаю пропустить момент «знакомство» и «сопротивление» и сразу перейти к делу, решив, что мы доверяем друг — другу.
Может быть я и говорил с самодовольным тоном, но небольшой эффект это, всё же, возымело. Катя кивнула, ещё раз хлюпнула носом и развернулась на стуле ко мне лицом.
— Итак, в тот момент, когда нас прервала ваша аффективная вспышка, я спрашивал вас о том. Есть ли у вас парень? — начал я.
— Да, только вы сами ответили на свой вопрос, сказав, что «О чём это я? Вряд ли», — Катя передразнила мою интонацию.
Я улыбнулся:
— Ну, да, точно... Вот и говори после этого, что не хотел обидеть.
Признаться, я недоумевал, как мне удалось ляпнуть настолько некорректную фразу. Для меня это произошло незаметно и, если бы Катя не отметила это, я бы благополучно забыл о своей оплошности.
— Да нет, я понимаю, о чем вы хотели сказать, — сказала Катя, прервав полет моих мыслей. — Но, есть у меня парень или нет — не имеет к делу никакого отношения, — продолжала она, глядя в сторону.
— Ну, вообще-то всё имеет к делу отношение. А наличие или отсутствие отношений тем более, — возразил я, но тут же покривился из-за тавтологии в своих словах.
