– А не пощупать ли их? Они уже большенькие…
Другой добавил:
– А может, в папу-маму поиграем?
– А вот та, курносенькая, ничего… И губы накрашены. Ай-ай-ай, такая молодая…
Они издевались на словах, пока не распуская рук. Ксеня до боли прикусила нижнюю губу, нащупала в кармане нож и сжала рукоятку. «Вот и пригодился», – мелькнуло в голове.
– Ну, что, поделим пташек? Чур, мне вот эта, с красными губками, – высокий, длинноносый парень показал пальцем на Ксеню.
Галка, одноклассница, всхлипнула.
– Пожалуйста, мальчики, отпустите… Нас родители потеряли… Миленькие, пожалуйста…
Зойка придвинулась ближе к Ксене. Теперь они стояли плечо к плечу.
– А маленькие девочки по ночам не ходят, – назидательно сказал коротышка в полупальто и шапке «пирожком», – по ночам только гулящие ходят…
Ксеня с Зойкой недавно только «зайцами» пробрались в кинотеатр и посмотрели фильм «Гулящая» с Гурченко в главной роли.
– Ну, хватит лясы точить. Разбирай! – высокий схватил Ксеню за рукав, потянул к себе.
Огненными буквами вспыхнуло в мозгу: «Умри, но не давай поцелуя без любви». Она давно записывала в общую тетрадь мысли-афоризмы. Резко оттолкнув парня, выхватила из кармана нож, занесла над плечом.
– Только тронь, – заявила она твердо и почти спокойно: страх куда-то улетучился, – Я сумею за себя постоять. И за них тоже.
Вид у нее при этом был отчаянный. Парни замешкались, отступили. Высокий сплюнул сквозь зубы.
– Скажите «спасибо», что я сегодня добрый. А ну, кыш отсюда!
Они бросились врассыпную. Ксеня и нож уронила. Шайка топала вслед и свистела. С того раза гулять по чужим дворам они с Зойкой воздерживались. Поскольку город был режимный, учащимся гулять можно было только до девяти часов. Както они с Зойкой катались на санках с горы возле бассейна и забыли о времени, еще и спросить было не у кого. Оказалось, что уже полдесятого. Они шли по улице, немного труся, их задержали милиционеры и отвели в участок. Зойка плакала и просила прощенья. Женщина-милиционер записала их данные и грозилась сообщить в школу и родителям. Ксения вела себя дерзко-вызывающе, заявив, что ее мать работает в Окружкоме профсоюзов, и поэтому в школе ей ничего не будет. Но ремня от матери она все же получила.
Город вымирал, когда бушевала черная пурга, ни зги не было видно в двух шагах, а фонари казались еле тлевшими свечками. Хотя о пурге сообщали заранее, некоторые граждане по разным причинам оказывались на улице или, не дай Бог, в тундре. Опасность была смертельная. Когда пурга прекращалась, по городу и тундре ездили крытые машины с милиционерами и собирали трупы замерзших людей.
