Василий был старше многих на курсе. Большинство поступали во ВГИК сразу после десятилетки. Но, как позже писал в газете "Советская культура" известный кинорежиссер Сергей Федорович Бондарчук, не было среди работников кино начитаннее Василия Макаровича Шукшина. Шукшин имел знания почти энциклопедические. Увы, такое достижение - результат огромных усилий, желание не отстать от других, а кое-кого и опередить.
Да и как свидетельствует редактор последнего авторского фильма Шукшина "Калина красная" Сергиевская, "нерасшифрованный Василий Макарович, ведущий окопную жизнь, в итоге оказался человеком чрезвычайно образованным, особенно в области отечественной литературы и истории. Ко всему прочему, позже собрал огромную библиотеку".
- Конечно, само по себе это еще ничего не значит - у многих большие библиотеки, да не все читано,- рассказывает Ирина Александровна.- А Василий Макарович был известный пожиратель книг, он читал все... В 1973 году, когда мы с ним часто общались, под запретом были русские религиозные философы. Шукшин раздобывал их произведения из-под полы и вникал. Бердяева я первый раз получила от него с пометкой на полях. Это была ксерокопия, которую он где-то достал. Вообще философией увлекался. И не только русской...
Многие и предполагать не могли, что Шукшин, в отличие от других не бравировавший своей образованностью, иногда мудро потрафлял снисходительности тех, кто не хотел принимать его всерьез.
Не случайно он позже скажет так:
- Это не интеллигентность - много и без толку говорить, так и сорока на колу умеет. Интеллигентность - это мудрость и совестливость. Это, очевидно, и сдержанность, и тактичность. Мне один человек посылает письма со сценариями и пишет: "Ну, Васька, ты даешь. На три письма не ответил!" Не буду отвечать: от такого "родного", "нашенского" меня уже воротит. Хоть возраст-то надо уважать - мне сорок четыре года. Даже в деревне никто не обращается к сорокалетнему - "Васька". Это уж и себя не уважать.
Человеческое достоинство прямо относится к интеллигентности.
Будь Мария Шумская более житейски опытной, знала бы, что столица так просто человека не отпускает, но сибирская девушка осталась романтическим идеалистом, не от мира сего. Посылала мужу деньги, ждала так преданно и без тени сомнений, как могут ждать только провинциальные девушки, выросшие вдали от соблазнов цивилизованного и машинизированного мира. Ведь в те времена нравственные и моральные устои были выше, особенно в деревнях, где еще сохранилось русское начало и где до сих пор верят в нерушимую любовь и в Бога, несмотря на некогда утверждаемый атеизм и взрываемые церкви. И любовь, и Бог для этих земных людей неразделимы. Не случайно же в крестьянских домах сохранялись иконы в самое суровое время большевизма (не путать с социализмом и коммунизмом), когда из сознания человека искоренялось само понятие, что он создание Божье. Именно в домах, где присутствовала гласно или негласно неземная субстанция, обязательно над кроватью висит коврик, на котором изображены два белоснежных лебедя, плывущих на фоне местной природы. Художник всякий раз учитывал эту особенность - украинский ли пейзаж, сибирский или средней полосы России. И был тот коврик постоянным напоминанием о лебединой любви, а еще о глубоких корнях, уходящих в Древнюю Русь, называемую некогда Лебедией. Не знать было Марии, что разрушительная власть города подступит однажды и к ее родной обители, и что однажды для нее наступят черные дни.
