писал любимой девушке Шукшин-матрос, хорошо зная себя, и, видимо, предупреждая ожидавшую его из армии девушку, чтобы она готовилась быть терпеливой и стойкой в борьбе за их общее счастье. Об этом он думал всерьез тогда, потому что лучше Маши никого не видел и не встречал на свете. Считал, что ему выпала козырная карта: самую красивую девушку подарил Василию Шукшину Алтайский край, схожую лишь с подснежником - сказочным вестником сибирской весны!
Сколько в Марии было целомудрия, скромности, поэзии, невероятного душевного тепла, о котором только могли мечтать сверстники Василия Шукшина и завидовать ему тихой завистью соперничества, в котором он был пока непобедимым: девушка выбрала его и ждала, окрыленная взаимным притяжением!
И все-таки, что же собой представляла в те годы симпатия Шукшина, по имени Мария Шумская?
Сам Василий Шукшин и помнившие ее во времена, когда начался их бурный роман, помогли мне создать образ, в общем-то, для деревни послевоенного периода не вписывающийся в обычные рамки, а оттого еще более притягательный и романтичный.
Даже в трудное время залечивания послевоенных ран Мария одевалась лучше всех местных девушек. Если у других на ногах были сапоги из свиной кожи - Шумская щеголяла в хромовых, блестящих. Сверстницы прятали свои ноги под штаны (мода такая тогда в сибирских деревнях была), которые торчали из-под юбки, а Мария гуляла в желто-коричневых тонких чулках. Все шили костюмы из толстого материала, называемого шевиотом,- она носила бостоновую юбочку и красивую импортную кофточку. Стройные ноги Марии были обуты в туфельки на низком каблуке 35-го размера, для сельских девушек непривычного. О таких размерах деревенские обычно говорили, что у хозяйки их "китайские ноги". Все в этой девушке вызывало у местных женихов волнение, восхищение и разного рода мечтания!
Отец Марии Шумской работал председателем сельпо, что по местным меркам считалось должностью чуть ли не выше председательской. Мать была домохозяйкой, опять же для сельчан - предмет зависти, поскольку здесь все вкалывали от зари до темна.
Маша, говорят, красотой пошла в отца. После войны, в 1946 году, девушка эта в сравнении с сельскими невестами - одногодками, действительно, выглядела "богатенькой".
И Василий Шукшин - моряк гордился, что у него такая великолепная подружка, что верно его ждет, не в пример некоторым, и мечтал среди однообразия армейских буден, как однажды вернется в Сростки и обязательно совершит в честь Марии что-нибудь такое, что поднимет в глазах этой сибирской красавицы его на недосягаемую высоту, и она будет гордиться, что он, ее жених, тоже парень не промах!
