Пал Палыч — что с ним случается редко — пускается на хитрость: прикидывается простачком.
— Если безобидный, куда я дену подозрительный факт? Мелкий служащий, скромная зарплата — и вдруг…
— Что?
— А то, что начальство с меня голову снимет, если я не выясню, куда и зачем ваш родственник катался. На Калужском шоссе угораздило, пятидесятый километр. Какая нужда его погнала?
— А он… по дороге туда или обратно?
— Обратно, — говорит Пал Палыч, «не замечая» острого интереса собеседника.
Бардин узнал нечто важное.
— Ах, Толя, Толя, — бормочет он, быстро решая что-то для себя, и потом спрашивает осторожно: — Позвольте догадку: при нем нашли крупные деньги, да?
— Откуда им быть? — уклоняется Знаменский. Тон намеренно фальшив.
— В принципе, могло быть такое совпадение. Толя знал мою давнюю мечту — катер высокого класса. И недавно был разговор: обещали ему что-то вроде долгосрочной ссуды. У одного человека.
Знаменский делает вид, что клюнул.
— У кого?
— Вы меня ставите в затруднительное положение. Анатолий по секрету, под честное слово… Я, правда, не относился серьезно, мало ли что наобещают… — Для достоверности Бардин должен немного поломаться, а Знаменский надавить.
— Нет уж, товарищ Бардин, досказывайте: у какого человека? На слово верить — должность у меня не та.
— Это верно… Ну что поделаешь — Климов. Здешний его приятель. Толя говорил: Климов «имеет выход на деньги».
— Как это понимать?
— Ничего не хочу домысливать. Повторяю, что слышал.
— Домысливать не надо… — И, сбросив маску, Пал Палыч жестко кончает: — А сколько катеров вы хотели купить?
— Простите?..
— Я спрашиваю, сколько катеров: два? три? четыре?
Уже вечереет, когда Знаменский и Томин возвращаются в служебной машине из конторы.
— Слушай, Паша, ты веришь в тещины именины?
— А ты — нет?
— Странно: человек везет шестьдесят две тысячи — и вдруг сбегаются родичи в едином, так сказать, порыве! Поджидают, волнуются… Не напоминает типовую картину?
— В смысле, предстоит дележ и склока?
— Ну да, каждый боится, чтоб не обжулили. Тем более шестьдесят два на четыре ровно не делится, — шутливо добавляет Томин и трогает шофера за плечо: — Меня где-нибудь здесь. — И снова Знаменскому:
— Ты над этим поразмысли.
Машина приостанавливается у тротуара. Томин выходит.
— До завтра.
…А наутро в кабинете Пал Палыча друзья продолжают вчерашний разговор.
— Я поразмыслил, Саша. Жена Артамонова в твою схему не укладывается.
— Почему?
— Просто по ощущению.
Этого Томину достаточно — интуиции Пал Палыча он привык доверять.
