У барышень и миссис Б. прямо с языка не сходил этот мистер Бингли. Они уже немного познакомились, но слугам мало что было о нем известно. Когда мистер Бингли заезжал в Лонгборн, они с мистером Б. угощались канарской мальвазией в библиотеке и, на диво, обошлись без чьей-либо помощи. Для Джеймса возможность позаботиться о лошади мистера Бингли, превосходном вороном мерине, была, кажется, скорее удовольствием, чем лишней тяготой.
Но сейчас речь шла о приглашении на семейный обед, и миссис Б. уже волновалась по поводу рыбы и супа, поскольку, что ни говори, обед по всем правилам куда сложнее приготовить, нежели обычный. Необходимо произвести впечатление, но так, будто у вас и в мыслях не было произвести впечатление. Обед следует подать превосходный, однако гостям должно казаться, будто семья так обедает каждый божий день.
Особое внимание миссис Б. уделила письму и, высунув от усердия кончик языка, старательно вывела слова приглашения на лучшей бумаге, какая нашлась в доме. Миссис Хилл также отнеслась к этому со всем тщанием: когда Джеймс спустился с посланием из комнаты для завтрака, она схватила конверт с подноса, осмотрела, щурясь, а потом решительно протянула Саре:
– Только смотри, поживей, не зевай по сторонам. Ты мне здесь нужна, поможешь с пирогами.
Дверь была простая, маленькая, не иначе вход для слуг. Никто не ответил на стук, так что Сара просто открыла ее и пошла на шум, к кухне. Скорее всего, там она сможет передать письмо какому-нибудь лакею, который доставит его наверх. Еще не успев ни с кем заговорить, Сара уже начинала волноваться: ну разве не странно, что с приглашением является горничная, а не лакей? О чем только думала миссис Хилл?
На что ж им тогда мистер Смит, как не на то, чтобы носиться по всей округе, выполняя поручения господ?!
Сара бочком прошла в двустворчатую дверь и оказалась в поместительной кухне. Никто ее даже не заметил. В гулком, просторном помещении царила сумятица. Девушка заметила повара в синей куртке, тот расхаживал, заглядывая под крышки кастрюль. Три кухарки резали лук и крошили порей, слуги то и дело вбегали и выбегали. Ароматы ошеломляли: и мясо, и вино, и томящееся на огне варенье. И тут к ней подлетел лакей – высокий, в нарядной ливрее и пудреном парике.
– Простите… – Он замолчал и отступил.
Лицо у него было очень смуглое. Сара украдкой взглянула на руки: вдруг такие же коричневые, как лицо. Но на нем были белые перчатки, так что проверить не удалось. Закусив губу, Сара снова подняла глаза: лакей был поразительно хорош собой – и поспешила отвернуться, потому что смотреть на человека в упор неприлично. С пылающими щеками она уставилась себе в ноги.
