Кетлин. Вы не учитываете здравого смысла, мой друг.
Кен. А в таком путешествии он не нужен. В конце концов, право расстаться с жизнью столь же законно, как право жить.
Кетлин. Вы сели в поезд, но экспресс не довез вас до места назначения. Сошел с рельсов, знаете ли… Бывает. На этот случай существуют страховки и всякое такое. Слава Богу, вы остались в живых. Скажите, какой суд в мире примет к рассмотрению ваш иск к железнодорожной компании, основанный на том, что вас не расплющило в блин, а вам так этого хотелось?
Кен. Во всяком случае, я попытался бы его подать.
Кетлин. Но почему?
Кен. Вы не знаете людей. А что если среди пассажиров «Каталонии» есть человек, которого привела на борт последняя стадия отчаяния? Если бы он просто бросился под автомобиль, все приписали бы несчастному случаю. А ему не нужна обыденность. Нужна каюта, где ему когда-то было хорошо, как никогда в жизни, плеск волн, дальняя звезда над поверхностью моря, музыка фортепианного виртуоза в ресторане первого класса, басовитый пароходный гудок, завывание ветра во время шторма, даже запахи, которые, как по мне, одинаковы на любом пароходе, но для него они здесь особенные, и он надеялся проститься с жизнью вместе со всем этим. И если он действительно взошел по трапу ради этого, а вы его этого лишили, вам не отвертеться, ибо нет границ отчаянию человека, которому из-за вас придется умирать дважды. Это такая сфера, в которую нам с вами лучше не лезть. Расплющит!.. Поэтому давайте пригласим Пьера и попросим принести нам что-нибудь выпить.
Кетлин. Обслуживание до утра!.
Кен. Знаете, что отличает настоящую женщину от всех прочих женщин?
Кетлин. Уж просветите!..
Кен. Ей всегда есть что сказать. Пьер!
Пьер материализуется у капитанского столика, как всегда предупредительный и немногословный.
Пьер. Дом Периньон тысяча девятьсот тридцатого года.
Кен. Так его нет в винном листе!
Пьер. Для настоящих гостей у нас всегда найдется что-нибудь стоящее.
Кетлин. А как определить, настоящие мы или нет?
Пьер. Интуиция, леди. Далеко не каждый перед лицом опасности может сделать правильный выбор. Знавал я одного знатока вин, который в то время, когда все надевали спасательные жилеты, хватался за чемоданы.
Кен. Что было дальше?
Пьер. Кто его знает… Извините!
Официант покидает нашу парочку, которая продолжает беседу.
Кетлин. Вы что-нибудь поняли, Кен?
Кен. «Есть много, друг Горацио, на свете, что недоступно нашим мудрецам».
Кетлин. В полицейских академиях ввели курс шекспироведения… Какая прелесть!
