По небу быстро плыли черные тучи. Потом подул легкий ветерок. А потом вдруг был такой порыв ветра, какой я видел только в фильме «Зеркало» Андрея Тарковского, снятого оператором Георгием Рербергом. Когда трава в кадре вдруг легла на землю, резко изменив свой цвет.
За окном зашевелились старые деревья. И пошел проливной дождь.
Володя отвернулся от окна и посмотрел на меня победителем.
Я что-то буркнул себе под нос, собрал истории болезней и отвел Володю К. в его палату.
На работе пришлось застрять надолго. Зонта не было. А дождь не прекращался.
Я даже подумал, не попросить ли Володю К. вернуть погоду назад. Но понял, что тогда мне нужно остаться в этом отделении, только уже совсем в другой роли.
С тех пор я больше никогда не разубеждал пациентов в их бреде и не просил их продемонстрировать свои способности.
Это абсолютный закон для психиатров.
Лечить Володю К. мне было после этого случая сложно. Но каким-то образом я все-таки восстановил его доверие к себе.
* * *
Мишка, друг мой, работает психиатром в областной больнице. И, как у любого психиатра, у него есть интересные пациенты и случаи из практики. Их не так много, как кажется, но попадаются прямо персонажи из кунсткамеры. И не все они такие уж и забавные, люди не от хорошей жизни лишаются рассудка и уж точно не по своей воле. Например, он рассказывал о женщине. Встретишь ее на улице – и не поймешь, что что-то не так. Идет себе с коляской, улыбается. Иногда посюсюкает малыша, покачает его на ручках. А подойдешь ближе – это и не ребенок вовсе, а кукла в тряпье. Тронулась рассудком на почве трагической гибели дочери. После излечения женщина стала несчастнее и выглядеть хуже, чем до. Вот и думай после этого – что лучше? Жить в иллюзии или в реальности?
В семь вечера, как по расписанию, в мою холостяцкую берлогу завалился Миха, бренча бутылками в пакете. Нехитрый стол для домашних посиделок уже был накрыт. Все как обычно – вобла, бутерброды и пивко.
– Задам тебе вопрос, – задумчиво протянул он. – Ты знаешь о теории «многомировой интерпретации»?
– Многомировой… что? – спросил я.
– Это одна из множества теорий квантовой физики. Она говорит о том, что, возможно, существует бесконечное множество миров, похожих на наш. Отличия могут быть как и вовсе незначительными – например, в одном из миров ты поел на ужин сосиски, а в другом рыбу, – так и глобальные настолько, что не только наш мир может быть другой, но и вся галактика или вселенная, – закончил объяснять Мишка.
