Свет привлекает всех, но надо попробовать найти ту, которая полюбит твою тьму. Он в этом уже не раз убеждался, их так мало, он ищет без остановки, пробуя одну за другой и разочаровываясь. Они так слабы, не могут полюбить и принять как должное твои недостатки, твои слабости, видя только свои преимущества. Как им увидеть личность, что остается, когда летят к чертям тысячи масок, как принять твоих демонов. Пугающее зрелище, не зря они все убегают. Ему самому иногда было страшно от того какой он, но сила которую он нес сметала все сомнения. Безуспешно искал ту которая сможет без страха поселиться в его сердце , и будет как дома. В этой паутине порока, жестких правил и боли. В полном мраке. Будет видеть его уловки, сможет с легкостью расшифровывать самые хитроумные ловушки, сможет нанести удар изнутри, но никогда не сделает этого. Наоборот останется навсегда под кожей, будет дрожать на губах, подчиняя себе дыхание – не предаст , а научит жить просто по другому, или хотя бы попробует научить, вкачивая в тебя безразмерно любовь, не ожидая ничего взамен. Будет любить не за что-то, а вопреки всему. Станет твоей слабостью и твоей самой невероятной силой, одновременно заменив силу боли и жестокости, силой света и любви.
– Кристофер, что-то не так? Ты же сам мне сказал, чтобы я говорила правду.
Сондрин испугалась, посмотрев на него: глаза превратились в два огромных синих пятна холодного вожделения, страсть… не горячая, которая плавит все, а холодная, пугающая, отталкивающая, сквозила в них, она испугалась, почувствовала, что-то изменилось. В одно мгновение перед ней встал совершенно другой человек его блуждающая странная улыбка с расширенными зрачками кричала одно слово которое не слетело с губ но красным плакатом симофорило «СТОП». Она чувствовала что надо убегать, надо свернуть все и просто бежать к чертям из этой комнаты.
–Я просил ответить… – он слегка смягчил голос.
– Да, – выдохнула, вновь опустила глаза и начала щелкать пальцами. – Другую порнографию я не смотрела, меня она не возбуждает, а эта, как ты говоришь, вызывала вспышки, яркие фантазии, только это меня разжигает. Я правда не знаю как такое может быть в реальной жизни, там я так поняла все постановочное, но иногда хочется такое пересмотреть, загнать в себя этот импульс, это наверное не нормально?
Она рассмеялась, немного стесняясь от того, что позволила себе быть настолько откровенной.
– Ты знаешь, после этого мои полотна приобретают совсем другие краски, я пишу по-другому, вижу мир по– другому, но не могу всегда находиться в таком состоянии, это немного тяжело.
