Сондрин вскрикнула от испуга, сердце, казалось, выскочит из груди,затем просвистела плеть и она почувствовала сильную боль. Дальше было все как в страшном сне, ее монотонно избивали. Полосовали плетью не избирая куда она попадала, Сондрин кричала, плакала и стонала от боли, но тот кто это делал не останавливался, ее спасло то что она потеряла сознание очнулась от того, что ей принесли воду один из охранников сняв скотч напоил ее, затем вновь темнота и снова все повторилось ее монотонно хлестали по уже избитому телу, в этот раз рот был открыт и она просила его чтоб он не делал этого, умоляла, но не услышала в ответ ни одного слова, только удары были сильнее и жёстче.
В комнате, в которой находилась, было всегда темно, очень темно, не проникало ни одного лучика. Она не видела кто перед ней и откуда он появлялся. Единственное слышала его дыхание и еще слышала его запах, запах в котором она тонула в моменты когда он позволял к себе прикасаться. Запах своей больной страсти по имени Кристофер. Так продолжалось долго, она потеряла счет дням, ей приносили воду и туалет, куда она могла сходить по нужде, по ее подсчетам она находилась в своей тюрьме уже около 5 дней. Ощупывала тело и чувствовала, что некоторые нанесенные им удары воспалились. Болело все, каждая клеточка и еще она хотела, чтобы все кончилось, один раз и навсегда.
– Хватит, добей же и успокойся! – в очередной раз она кричала от боли, когда он полосовал ее.
В ответ не услышала ни одного слова, больше она не теряла сознание, просто забивалась в угол и стонала, не стонала, кричала. Он ушел так же как и пришел, в свою очередь она осталась рыдать в углу этой бетонной конуры, а он растворился. Девушка не видела и не слышала кто это, но почему-то решила, что это Кристофер. Ни разу она не увидела лица, ни разу не услышала ни одного слова от него, но ей так было проще, ведь в том, что сейчас она здесь в таком положении, виноват был только он.
После того страшного дня прошло два месяца, боль потери матери горела в его сердце открытой раной. Сейчас Сондрин была у него, время, нужно было время он думал что еще чуть-чуть и все наладится, но нет, время шло, ничего не происходило, его боль, казалось, только сильнее отравляла сердце. Он не мог ее простить, но и отпустить ее он не был готов, где-то глубоко-глубоко она полностью принадлежала ему и он неосознанно, никогда не собирался ее отпускать. Эта девушка была частью, светлой частью, и , наверное, понимал, что она и только она сможет вытащить его туда, к небу, к теплу, к свету, к ласке, такая чистая, теплая , прозрачная и глубокая…
