Виктор отправил посыльного к Кристоферу Беккету с предложением присоединиться к ним и скоротать вечерок, но тот отсутствовал.
Друзья постепенно накачались спиртным и при помощи дворецкого и камердинера добрались до покоев.
Виктор второй месяц предавался унынию, и его настроение передалось Роберту.
В Лондоне наступило затишье. Погода менялась часто, переходя от снега к дождю, чередуя туман с порывами ветра, разгонявшими его. Слуги ходили простуженные и раздраженные, серый день сменялся темной ночью. Даже ночных сторожей было не слышно, газеты печатали больше некрологов, нежели сообщений о рождении младенцев. Никаких скандальных историй, что могли развлечь на досуге любителей сплетен, не было, и не было никаких событий, которые заинтересовали бы общество, или, лучше сказать, те его крохи, вынужденные по разным причинам проводить зиму в городе.
11
Глава 11. Плоды воспитания
«Прошло столько времени, а изменений во мне не заметно, экономка ошиблась в отношении Анны Вестон, ― разглядывая себя в зеркало, размышляла Анастасия, ― напрасно я сбегала! Никаких детей нет. Хотя, возможно, и не напрасно, неизвестно, как повел бы себя тот мужчина, скорее всего во всем обвинил бы меня».
Ветреный снежный февраль подходил к концу. Солнце припекало, если умудрялось продержаться достаточно долго, и тогда в воздухе проносился едва уловимый, но узнаваемый запах весны.
С крыш срывалась капель. Миссис Корни предрекала раннюю весну по одним лишь ей известным приметам.
Вороны, сторожившие Тауэр, оживились. Они первыми почувствовали приближение весны, воробьи приободрились и громогласно чирикали под окнами.
Марта нарезала несколько веточек тополя и поставила в вазу, ей не терпелось поскорее увидеть первую зелень. Девушка скучала по прогулкам в лесу и с воодушевлением рассказывала, насколько увлекательно наблюдать за просыпающейся природой. В такие минуты и Анастасия тосковала по своему дому.
Домик у миссис Корни был обставлен скромно, но украшен расшитыми занавесками и комнатными цветами, в изобилии расставленными по всем свободным углам. Вовсю цвел огромный гипераструм, особая гордость хозяйки. Герань розовая, белая и красная, непременный атрибут любого дома, буйно и беспрепятственно цвела, спасая гардеробы от моли.
Мисс Бьюкмен обдумала свое теперешнее положение и пришла к неутешительному выводу.
Поспешным бегством она ничего не достигла, кроме того, что ей безумно наскучила жизнь на правах компаньонки, хотя, надо сказать, они с Мартой стали добрыми подругами.
