В течение долгого времени они группами собирались в том или ином кабинете, чтобы поговорить и прогнозировать своё будущее с новым директором.
Кто-то возмущался, зачем возвращаться к прошлому; но были и такие, которые оправдывали директора: ему нужно разобраться в жизни школы.
В общем, в день совета овальный зал наполнился двумястами учителями и другими работниками.
Василий Александрович объявил:
– Уважаемые коллеги, для определения перспектив развития школы нам нужно оценить настоящее. С этой целью мы заслушаем сегодня два сообщения, связанные с реалиями школьной жизни. Сперва предлагаем заслушать сообщение о трагическом событии, произошедшем совсем недавно. Его подготовил наш психолог Сергей Артурович. Предоставляю ему слово.
Сергей Артурович подошёл к трибуне, открыл папку и взором окинул зал – ни одного свободного места.
В обычном неприметном уголке он заметил своего друга, учителя истории, которого все в школе звали «философом». Зная его привычку, у психолога промелькнула мысль: «Интересно, какие же он сделает комментарии к сегодняшнему педсовету?»
«Философ» сидел за маленьким столиком и держал перед собой раскрытую тетрадь. Он никогда не выступал на педсоветах и совещаниях с речью и не смотрел на выступающего. Он обычно сидел, опустив голову, или глядел в окно, ему как будто было безразлично, что происходит вокруг. Но в действительности выслушивал все и время от времени комментировал мысли выступающих или отдавался размышлениям и все это быстро записывал. Вот такой был «философ» в школе.
Сергей Артурович спокойно и уверенно приступил к своему сообщению, не забывая о том, что ему в действительности нужно было порождать «стимулы к самообновлению».
Часть первая.
«Родился, чтобы умереть»
– Уважаемые коллеги!
Передо мной стоит задача: найти ответ на вопрос – как могло произойти, что бывший ученик нашей школы, ставший уже молодым человеком, убивает своего первого учителя?
Вначале же нам надо разобраться, что мы имеем в виду, ставя такой вопрос, ибо он имеет три аспекта.
Первый аспект – риторический, безаппеляционный. То есть нас не интересует причина происшедшего, мы требуем, чтобы немедленно и по заслугам был наказан тот, кого мы, независимо от обстоятельств, считаем виновным. Один из вас, узнав о происшедшем, так и воскликнул:
– Вот подонок! Как он посмел поднять руку на своего первого учителя!
Слова «как посмел», произнесённые гневно, а не с интонацией вопроса, имеют в виду не тот смысл, как и почему это произошло, а смысл безаппеляционного осуждения того, кого мы считаем виновным. «Как посмел!» отметает всякие оправдательные доводы и, стало быть, возможную справедливость.
