— Нет причин для беспокойства. У меня нет проблем. Давай просто попробуем. Неужели скрытная часть тебя не находит это очень привлекательным?
Он покачал головой и зажал переносицу между большим и указательным пальцами, сделав глубокий вдох.
— Как будто твоих картин и мозгов не достаточно чтобы довести любого мужчину до безумия, теперь ты ещё и это подкидываешь в огонь. Но полагаю, что я нахожусь в гораздо более выгодном положении, дабы помочь тебе, если я заключу эту сделку, нежели не заключу её. Поэтому, да, мы устанавливаем эмбарго на раскрытие секретов, — он покачал головой, как будто не мог поверить самому себе.
Да! Глоток рая на двадцать четыре часа в пучине ада. Я медленно прислонилась к нему и оставила легкий поцелуй не его щеке.
— Спасибо.
Он выглядел, как если бы его никогда ранее не целовали в щёку. Я откинулась назад, на случай если поцелуй заставил его почувствовать себя неловко. Его глаза были бездонными — светлыми на поверхности, тёмными в глубине.
Он снова завел машину, не проронив ни слова. Мы поднимались всё выше и выше по Вест Хиллс, обогнув Портлендский "Сад Роз". У меня в груди всё дрожало, и я поняла, что Айден живёт близ сада роз, как и я когда-то — хотя слово "живёт" чересчур мягкое. Царит — подходит ему гораздо лучше.
"Сад Роз" остался позади нас, а мы всё ещё поднимались вверх. Неожиданно, я осознала, что мы вступили в его владения, так же мы узнаем о приходе весны. Это ощущается в крови, прямо перед тем, как начинает таять лёд. От перепада высот у меня стало закладывать уши, и я не могла слышать ничего, кроме собственного сердцебиения. В округе не было видно домов, только густые вечнозелёные деревья и небо. Айден резко свернул влево и остановил машину перед современными железными воротами. Он скользнул ладонью по сенсорному экрану монитора, выполненному из нержавеющей стали. Ворота открылись.
Я ожидала увидеть дом сразу, но нет. Обрамленная высокими дубами и кедрами, бесконечная, словно игравшая в прятки, дорога волнами изгибалась перед нами. Справа, на зелёной поляне, был вымощен ровный круг. Потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это была вертолетная площадка.
В конце концов, будто являясь неотъемлемой частью природы, среди деревьев появился статный дом. За исключением того, что само слово "дом" ощущалось чересчур искусственно. Дом оказался чуть ли не продолжением первозданного леса. Всё в нём, начиная с деревянных панелей из красного кедра до тёмно-серой черепицы, серых камней из русла реки и лёгких широких окон, было органическим. Современные минималистичные линии огибали природу, а не подчиняли природу своей воле.
