Глава 7.
Нагруженный сумками я направляюсь к машине. Вроде бы ничего не забыл. Потратился, конечно, солидно, но повод того требует. Надеюсь, что французское вино, стоившее мне почти столько же, сколько остальные продукты, вместе взятые, Галчонку понравится.
Сумки занимают место в багажнике. Вытирая носовым платком вспотевшее лицо сажусь за руль. Ну и жарища. Пекло! Солнце зависло над головой, и заливает город горящим напалмом. Даже асфальт становится податливым и вминается при каждом шаге.
До цветочного рынка всего четыре квартала. Лучше я поеду в объезд по тенистым извилистым улочкам пронизывающим частный сектор, чем буду жариться на бетонной сковородке забитого машинами проспекта.
Пересекаю бескрайнее поле автостоянки редко усаженное автомобилями и выворачиваю на еле заметную в гуще вишен грунтовку. В одно мгновение окружающий мир претерпевает изменения. Нет больше высотных домов, толпящихся словно стайки нищих. Исчезли магазины, хвастающиеся друг перед другом размером и яркостью вывесок. Стих голос города – монотонный гул тысяч моторов, плетущих по лабиринтам улиц свою нить. Тишина и спокойствие. Деревья густо обступили ухабистую дорогу, на которой с большим трудом разминутся две машины. Частные дома: большие усадьбы и маленькие халупы, старые и новые, утопают в зелени садов. Лениво течет вода из незакрытой колонки под покосившейся ивой, больше похожей на сказочное шатро чем на дерево. Сидят на лавочках в тени разомлевшие старики. Пробежала шумная стайка детворы. И снова тишина, нарушаемая лишь бурчанием моей восьмерки. Мне становится даже стыдно, оттого, что я шумным и вонючим варваром вторгся в страну спокойствия и тишины.
Поворот. Еще поворот. Хоть бы не заплутать в этом зеленом лабиринте. И как назло вокруг ни души. Даже спросить некого.
Маленькая девочка на велосипеде появилась из зарослей смородины на обочине настолько быстро, что я даже не успеваю ничего понять. Удар, тонкий короткий вскрик и машина подпрыгивает, словно наскочив на кочку. Я точно знаю, что это не кочка. Нога с запозданием утапливает в пол педаль тормоза. Поднимая клубы пыли, машина останавливается.
Оборачиваюсь и через заднее стекло смотрю, что же я натворил. Покореженный велосипед валяется в паре метров от маленькой хозяйки. А она…
Судорожно сглатываю поднявшийся к горлу комок. Тело мгновенно покрывается потом, от страха. Руки дрожат и отплясывают какой-то дикий танец.
Девочка лежит в неестественной позе, словно переломанная пополам кукла. Спина нелепо выгнута, из-под пестрого платьица выглядывают ноги в легких сандалиях. Пыль вокруг нее потемнела, стала темно-бордовой. Я несказанно рад, как бы глупо это не звучало в данной ситуации, что не вижу ее лица.
