Глава 3.
– Явился? – растянулся в ехидной улыбке охранник за дверью.
– Аж пар из ушей валит, – отвечаю, пробегая мимо. Пятнадцать минут переросли в полтора часа.
– Петрович тебя уже спрашивал, – кнутом по спине бьет голос охранника.
– Спрашивал? Да? – Останавливаюсь и поворачиваюсь. Этот охранник сволочь редкостная. Соврать – что плюнуть, и любит глупые шутки.
– Спрашивал, спрашивал.
– И что же он спрашивал?
– Искал лодыря. Говорят, ему срання заказчик звонил, что-то уточнить хотел. Петрович сразу к тебе, а тебя нет. Он тут по офису бегал ругался словами нехорошими… – Охранник прямо пышет радостью.
– Ругался? – перебиваю его. Петрович исключительно культурный мужик, и если начал браниться, значит, дело труба.
– Ругался, Ругался. А мне сказал, чтобы, как только ты появишься бегом к нему в кабинет.
– Так чего ж ты сразу не сказал, – завожусь я.
– Так вот и сказал, – скалит охранник желтые зубы. Это ж надо быть таким злопамятным. Я ему запретил и близко по ночам к моему компьютеру подходить и вдобавок паролем защитил. А он… Сам же виноват. Игрушки игрушками, но однажды невзначай мою недельную работу угробил. Ничего не соображая полез полюбопытствовать и натворил делов. Я с утра потом как увидел, чуть с кулаками на него не полез.
Спешу по гулкому коридору к кабинету начальника. Замерев перед дверью, расправляю рубаху и пристраиваю на положенное место бунтарские волосы.
– Можно? – заглядываю в кабинет после робкого стука.
– Можно.
– Доброе утро, Петр Петрович.
Бодро марширую через кабинет и застываю перед столом по стойке "смирно". Будем искупать вину кровью.
– Утро? – нахмурился начальник. – Ты это называешь утром?
Квадратная фигура угрожающе нависла над столом. Костяшки пальцев уперлись в полированную поверхность. Из-под кустистых нависающих бровей хмуро глянули орудиями главного калибра глаза.
– Петр Петрович, понимаете, жара на улице, – начал я оправдательную речь.
– Понимаю, – шевельнулся массивный гладко выбритый подбородок. Глядя на сверкающую синеву, вспоминаю, что забыл с утра побриться, а начальник неаккуратность не любит.
– В пробке на Мира застрял… Двигатель вскипел. Пришлось ждать, – голосом агнца блею я. Взыскания не избежать. Может даже плакала моя премия.
– Застрял?
– Да, застрял. Там же каждое утро такое твориться.
– Вот что, Олег Иванович, – начальник величественно опустился в кресло, – сейчас вам надлежит отправиться в отдел кадров.
– В отдел кадров? – удивляюсь я. – А чего я там забыл?
