напряжение заныла развороченная десна и пустила в рот сладкую струйку. Ну, где же он? Чего ждет? Оставить неизвестного за своей спиной я не могу. Почувствовав мою слабость, он выберет подходящий момент и нападет тогда, когда я буду этого меньше всего ожидать, или просто замучает своим присутствием и ожиданием броска. Неизвестно что хуже. Чаще всего легче столкнуться с опасностью чем, грызя ногти и содрогаясь от каждого шороха ожидать ее приближения. Не так страшен враг, как собственное воображение и страх, делающее его в моих глазах во сто крат ужаснее.
Набрав полную грудь воздуха, выскакиваю из-за угла. Ствол дергается из стороны в сторону в поисках противника. Глаза ощупывают каждый сантиметр коридора, но ничто не говорит о присутствии здесь еще кого-либо. Неужели показалось? За спиной раздался тихий детский смех. Тысячами серебряных колокольчиков он отразился от белых стен, строгих прямоугольников дверей, нависшего грозовой тучей потолка с редкими звездами люминесцентных ламп. Ноги пружинами бросают меня в сторону. Не смотря на отдаленное отношение к спорту или даже утренней зарядке умудряюсь сделать сносный кувырок и оказаться к источнику звука лицом. Никого, лишь подрагивает дверь, ведущая на пожарную лестницу. Сдерживая нервную дрожь, шаг за шагом приближаюсь к ней. За окном справа от меня переливается ночью темнота. Застыли любопытные глаза невидимых зрителей в ожидании зрелища. Ноги двигаются неохотно, словно я иду по колено в густой жиже. В нос ударил запах тины, застоявшейся воды. Опускаю глаза вниз и застываю на месте. Вместо пола мерно колышется маслянисто поблескивающее болото. На поверхность из глубины выныривают пузыри и лопаются, наполняя коридор забивающим дыхание зловонием. Тонущим корабликом ныряет размокшая пачка сигарет. Рядом полуразложившийся труп крысы, шарик использованного презерватива, обертки конфет и просто обычный мусор. Осторожно поднимаю ногу. Кроссовок покрытый слизью выныривает из вонючей глубины. В шнурках запуталась некогда белая шелковая лента. Такие обычно школьницы заплетают в косички. Стоя на одной ноге кончиком ствола стягиваю ленту и бросаю в грязь. Полоска шелка белой змейкой лавирует меж пузырей. Подхватила тонущую пачку с неразборчивым названием, краем подтолкнула крысу, шевельнула стайку мелких щепок. У меня на глазах из подручных материалов вместо красок, на поверхности жижи вместо холста неизвестным художником создается картина. Пока еще не понятно, что она изображает, ленточка находится в процессе. Я так и стою, застыв, как контуженая цапля на одной ноге, боясь опустить вторую, чтобы не помешать творцу. Выскочили и закачались на поверхности две половинки яичной скорлупы, завершив последний штрих на полотне. Раскисшая сигаретная пачка – подбородок, вялый презерватив – нос, крыса – волосы, куски скорлупы – бельмовые глаза,
