- Чтоб тебя, гад вертлявый! – выпалил Такехиса, тяжело дыша, - что ты дергаешься туда-сюда, дерись, как мужчина! Слабо ударить хоть раз в ответ?!
В голосе Йомы Киоко без труда различила неприкрытую насмешку.
- А зачем мне тебя бить? – пренебрежительно улыбнулся он.
- Ах, ты!! Презираешь меня?! Сейчас по-другому запоешь!
В руке Такехисы появилось лезвие выкидного ножа, толпа ахнула от ужаса, и Киоко поняла, что дело приобрело неожиданно скверный оборот: блондинчик действительно оказался отморозком. Она уже собралась послать Рюиджи звать кого-то из учителей, а самой попытаться как-то образумить дерущихся, когда случилось невероятное.
Такехиса рванулся вперед, выбросив руку с ножом, Йома шагнул в сторону почти неуловимым движением, подставил левую руку под запястье Такехисы, правой без колебаний ухватился за лезвие и потянул вниз. Мгновение – и нож меняет владельца.
Зрители ахнули снова. Блондинчик застыл, словно пораженный молнией, а Йома ловким движением перебросил нож и ухватил за рукоятку, и на его серой ладони Киоко не увидела ни капли крови.
- Это не игрушки, - насмешливо процедил Йома, - можешь ведь и поранить кого-нибудь…
Недосказанное «… но только не меня!» отчетливо и угрожающе повисло в воздухе.
- Как?!! – только и смог выдавить Такехиса.
- П-ф-ф… - презрительно отозвался победитель, шагнул к ближайшей двери, вставил нож в щель и резким движением сломал, затем бросил бесполезную рукоятку обратно: - как говорит мой отец, тот, кто боится ухватиться за лезвие – непременно будет зарезан. Будь лезвие обоюдоострое – было бы сложнее, а так…Ты не ходи в школу с ножом, могут ведь еще и выгнать... если не чего похуже.
В следующий момент Такехиса Юдзи склонился перед Йомой в глубоком поклоне.
- Простите меня! Я понял всю разницу между нами... Могу я называть вас «аники[11]»?
- Конечно, - мрачно процедил тот и добавил: - не переживай, я не обиделся…
«…на ничтожество вроде тебя», безошибочно прочитала по лицу Йомы Киоко.
* * *
Фрэнк Лейбер, закончив разговор, положил трубку и задумчиво уставился в окно. Если тебя просят найти заведомо несуществующее и предлагают большие деньги – хотя десять миллионов это уже не большие деньги, а баснословные – то вариантов всего два. Первый – заказчик тронулся умом. Второй – заказчик себе на уме, и надо срочно понять, в чем подвох. Или маловероятный третий: заведомо несуществующее все же существует.
За несколько дней сыщик развил чрезвычайную активность и проделал много работы, которая сама по себе не приблизила его к объекту поисков, но заставила поверить, что дон Хосе не шутит. Слишком много не поддающегося объяснению. Лейбер даже через длинную цепочку своих и чужих связей вышел на желающего подзаработать офицера российской полиции, второй разговор с которым только что и состоялся. Информация дона Хосе подтвердилась: дело о двенадцати жестоких убийствах действительно имело место быть, правда, его очень быстро сунули под сукно, настолько быстро, что даже газетчики не успели пронюхать. И ничего удивительного: мало того, что расследование зашло в тупик целиком и полностью, еще ведь и один погибший оказался сотрудником полиции, замешанным в деле с уголовщиной и, предположительно, наркокартелем.
