— Теперь наверх, — сказал Морран. Легенды говорили, что тропинка ведет к лестнице, лестница — на площадку, а там — Ответчик.
Для них Ответчик оказался белым экраном в каменной стене. С их точки зрения, он был так прост — проще некуда.
Лингман сжал трясущиеся руки. Завершался труд целой жизни: споры, выколачивание денег, долгое изучение древних легенд — и, наконец, настал час.
— Помни, — сказал он Моррану, — мы будем ошеломлены. Мы и помыслить не можем, какова истина в действительности.
— Я готов, — сказал Морран; глаза его сияли.
— Прекрасно. Ответчик, — произнес Лингман тоненьким дрожащим голоском, — скажи нам, что такое жизнь?
У них в головах зазвучал голос:
— Вопрос лишен смысла. Жизнь — только одно из проявлений более общих законов. Вне этих законов она необъяснима.
— Какие же законы включают в себя жизнь? — спросил Лингман.
— На вопрос в такой форме нельзя ответить. Задающий его по-прежнему смотрит на жизнь со своей ограниченной точки зрения.
— Тогда объясни по-своему, — вмешался Морран.
— Ответчик может отвечать только на заданные вопросы, — и, произнеся это. Ответчик вновь подумал об ограничении, которое создатели наложили на него.
Тишина.
— Расширяется ли Вселенная? — уверенно спросил Морран.
— Термин «расширение» в данном контексте неприменим. В том смысле, в каком вы понимаете Вселенную, она не более чем иллюзия.
— Но хоть что-нибудь мы можем узнать? — спросил Морран.
— Я могу ответить на любой корректный вопрос о природе вещей.
Люди переглянулись.
— Кажется, я понимаю, что он имеет в виду, — печально проговорил Лингман. — Наши главные гипотезы неверны. Все до единой.
— Не может быть, — сказал Морран. — Физика, биология…
— Полуправда, — ответил Лингман с усталостью в голосе. — Хоть это мы выяснили. Теперь мы знаем, что наши выводы из наблюдений неверны.
— А жизнь — он и вправду знает, что такое жизнь?
— Смотри, — сказал Лингман, — допустим, ты спрашиваешь: «Почему я родился под созвездием Скорпиона, под знаком Сатурна?». Я не смогу объяснить тебе это, прибегая только к понятию Зодиака. Одним Зодиаком тут не обойдешься.
— Понимаю, — медленно произнес Морран. — Он не может отвечать на вопросы, оставаясь в рамках наших предположений.
— Вот-вот. А изменить наши предположения он не в силах. Он может лишь ответить на корректный вопрос, но, чтобы задать его, нужны знания, которых, похоже, у нас нет.
— Выходит, что мы не в состоянии даже поставить вопрос? Не верю я в это. Хоть какие-то основы мы должны знать?
