– А зачем? Да еще с таким лицом, от которого молоко разом прокиснет?
Данте стиснул кулаки.
– Ну и чего ты этим надеешься добиться? Думаешь, сможешь уложить меня в постель?
– О чем ты?
– А то ты не знаешь?
– Не знаю.
– Хочешь сказать, что не имеешь ни малейшего представления, почему уже весь Интернет пестрит новостями, что мы с тобой помолвлены и скоро поженимся?
Ива почувствовала, как кровь отлила от лица.
– Нет, конечно. – Она прижала руку к губам. – Если только не…
– Так все-таки знаешь?
Может, все это сон? Ну пожалуйста, пусть это будет сон. А стоит моргнуть, и все исчезнет…
Но, разумеется, Данте и не думал исчезать, да еще и смотрел так, словно бы с радостью придушил прямо на месте.
– Я… Я разговаривала о тебе с сестрой, точнее, она меня допрашивала. Хотела знать, насколько у нас все серьезно, я по возможности отделывалась общими фразами, но нас подслушала двоюродная бабка и сразу заговорила про свадьбу, ну а я… я не стала с ней спорить.
Данте прищурился.
– И почему же?
Почему?
Разве это не очевидно? Впервые в жизни она почувствовала, что живет настоящей жизнью, а не просто подглядывает в окошко. Она сама придумала себе сказку и по глупости начала в нее верить.
– Я не думала, что возникнут какие-то осложнения. Мне жаль.
– Тебе жаль? – переспросил он недоверчиво. – Думаешь, достаточно промямлить извинения и все встанет на свои места? Мой помощник все утро отвечал на звонки, а парижский офис штурмуют репортеры. Со мной разорвал сделку партнер, что весьма ревностно охраняет свою частную жизнь, а на меня уже начали охоту папарацци.
– А ты не можешь… просто заявить, что это неправда?
Данте старательно вглядывался в ясные серые глаза.
– Ты действительно думаешь, что все так просто?
– Можно сказать… я не знаю… что я пошутила?
Данте разом посуровел.
– Можно было бы все отрицать, но один дотошный пройдоха успел позвонить деду на Лонг-Айленд и узнать его мнение. И, несмотря на разницу во времени, дед страдал от бессонницы, скуки и боли и с удовольствием ответил на звонок. И поэтому… – Данте явно сдерживался из последних сил, – поэтому старик уже успел мне позвонить и сказать, как рад, что я наконец-то успокоился и остепенился. Сказал, что ты красавица и из хорошей семьи. Я ждал возможности возразить, что между нами ничего нет, но возможность так и не подвернулась. Точнее, дед мне ее просто не оставил.
– Данте…
– Не смей меня прерывать, пока я не закончил, – прорычал он. – Моральный шантаж никогда его не смущал, да и вообще он всю жизнь так добивался желаемого, поэтому он не забыл добавить, как ему сразу полегчало, стоило услышать новости. Сказал, что уже очень давно так хорошо себя не чувствовал, и вообще мне уже давно пора жениться.
