Я попыталась его оттолкнуть.
– Кончай!
– О, я с радостью.
Я негодующе прищурилась.
– Ты прекрасно знаешь, что я не об этом, придурок.
Джекс невозмутимо очертил большим пальцем небольшой круг на сгибе моего локтя. Это краткое, практически не осознанное прикосновение запустило мощную волну чувств в моем организме. В одно мгновение я собралась коленом пнуть его по яйцам, а в следующее уже представила более приятные вещи с их участием.
– Что ты делаешь? – задала я очередной глупый вопрос, чувствуя, как ускоряется пульс.
Он подался вперед и коснулся своей грудью моей. Пальцы у меня на ногах подогнулись.
– Кое-что получше сна.
Это был не ответ.
Джекс наклонил голову и кончиком носа коснулся моей правой щеки.
– Ты мне нравишься.
Мое сердце прекратило метаться в груди и сделало фуэте.
– Что?
– Ты мне нравишься, – повторил парень шепотом, который защекотал мне кожу.
– Ты меня не знаешь, – в сотый раз за краткое время нашего знакомства заметила я.
– Но мне нравится то, что я о тебе знаю.
Лучшего ответа было не придумать. Я сглотнула.
– Но…
– Не думай, милая. Жизнь слишком коротка для этого дерьма, – сказал Джекс, касаясь губами моей щеки и по-прежнему поглаживая большим пальцем мой локоть. Я затрепетала от наслаждения. – Ты мне нравишься. Вот и все.
– Но это невозможно, – вырвалось у меня.
Его губы замерли у меня на щеке, затем он поднял голову. Мы встретились глазами, и я захотела отвернуться, но не смогла.
– Возможно.
Потом Джекс снова опустился ниже, и из комнаты словно выкачали весь воздух. Его тяжесть… Я никогда не чувствовала ничего подобного. Он навалился на меня всем телом, но это было приятно. Его бедра легли меж моих ног и…
О господи, я не сомневалась, что именно было прижато ко мне.
– Теперь веришь? – спросил Джекс голосом, от которого, наверное, сгорела не одна сотня девичьих трусиков.
Я ничего не понимала.
Я нравилась Джексу, а он знал меня всего пару дней. Бессмыслица какая-то. Я бы еще поняла, если бы была красивой, как Эвери или Тереза. Они были чертовски привлекательны, просто восхитительны – и каждая по-своему. Они по праву оторвали себе членов Бригады горячих парней. А я была Каллой – Каллой, у которой за ночь с лица наверняка сошел чудодейственный крем «Дермабленд», из-за чего шрам стал гораздо заметнее. Да и за титулы «Блистательная Мисс» и «Восхитительный Человек» я бороться не могла. К тому же, из того, что успел обо мне узнать Джекс, можно было сделать вывод, что я тупее любого булыжника.
