Другое дело, что именно меня долькоман выращивает в качестве свиньи на убой. Одно дело, если Дамби честно взял бы Поттера к себе, дал бы ему семнадцать лет счастливой жизни, попутно обучая Высшей магии. А затем честно бы рассказал, что так вот получилось, и другого выхода он не нашёл. Что ему очень жаль и всё такое. То я бы тогда, может, и не держал зла на него, но, разумеется, не стал бы прыгать под аваду (если бы это был, действительно, я). Но, увы… я не получил даже этого, а наоборот практически всего лишился не без его помощи. А если учитывать, что все аристократы за или против него очень вовремя умирали… в общем, пока оставим это на будущее.
Тем временем за моим столом царило некоторое возбуждение. Два или три человека пожали мне руку и представились, но затем всё постепенно утихло. Пока я запомнил лишь Энтони Голдстейна, смутно знакомого из канона, а также Терри Бута и Пенелопу Кристалл, которая, как я знал до этого, является старостой. Ещё мне запомнился Майкл Корнер, печально известный ухажёр Седьмой Уизли. В общем, ещё после парочки первогодок (я встрепенулся, лишь услышав, как Падма Патил попала в Рейвенкло) шляпа, наконец, была убрана, и МакГонагалл уселась на своё место.
После того, как Дамблдор со всеми канонами обозвал каждый факультет и приказал домовикам доставить еду, все факультеты, кроме, разве что, Гриффиндора, относительно затихли. Только там Рон мог говорить с набитым ртом, а Гермиона не есть из-за жажды знаний. А Перси страдать из-за её неуёмного любопытства. Конечно, за всеми факультетами не было абсолютной тишины, однако, беседы не мешали приёму пищи, они были негромкими и весьма содержательными, в отличии от факультета Львов, на котором, в теории, тоже хватало аристократов, но почему-то они об этом забыли. Особенно выделялись Уизли. Но чего это я к ним так прикапываюсь?
Наконец, пир закончился, и все факультеты после краткой речи о Запретном Лесе и не менее запретном коридоре были отправлены в сторону своих спален.
Я шёл уже порядком уставший от этого дня, и меня уже ничего не могло впечатлить, начиная с древней архитектуры и заканчивая количеством живых портретов и движущихся, куда глаза глядят, лестниц. Но ничего, я ещё успею всё осмотреть чуть позже...
После стандартной речи о своём факультете и его величии я, наконец, смог добраться до своей постели, которая настойчиво меня звала. Я не смог противиться её зову и, упав в её объятия, мгновенно уснул.
