Я - кот и мореплаватель | страница 5

Вот тут-то и случилось то, о чём я мог только мечтать… Дон Карлос и капитан де Бишоп отнесли меня на плот. Я тоже уходил в плавание! А добрая Татауэ очень убивалась.

Похоже было, что мы уходим надолго, потому что на берегу собрались, чтобы прощаться с нами, дети, женщины, мужчины - почти весь остров, и все в ярких одеждах. На капитана де Бишопа и на его товарищей надели гирлянды из живых цветов, такие пышные, что мне сзади были видны только их затылки. Таков уж обычай у нас на Таити, так здесь провожают всех путешественников. Да, по всему судя, нас не скоро ждали обратно.

Вдруг в море показалась целая флотилия пирог. Они шли прямо к нашему плоту. В самой большой и нарядной, украшенной фигурами полинезийских богов, стоял, приветствуя нас, высокий и статный туземец. В правой руке он держал длинный жезл, знак власти, на голове его колыхался высокий убор из перьев, а шею украшало много-много ожерелий из мелких морских раковин, каждое особого цвета. Это был Главный Вождь. Туземцы поднялись к нам на борт, чтобы отдать свои подарки: ананасы, бананы, кокосовые орехи и цветы - последний прощальный привет с Таити.

Как только они вернулись в свои пироги, плот незаметно начал двигаться вслед за буксиром. Там, на буксире, стоял дон Карлос, не спуская с нас своей кинокамеры. Туземцы ещё кружили вокруг плота на пирогах, потом стали отставать и потихоньку, один за другим, терялись из глаз…

Наконец с буксира отдали швартовы, и мы остались предоставленными своей судьбе, одни среди моря.

В бытность мою на Таити весь мир был мой. Я мог идти куда хотел. Хотел - расхаживал по травам и цветам, хотел - лазил по пальмам. Теперь всего и пространства было,

что палуба. Вместо моих ежедневных упражнений по стволам (помните «вверх - вниз»?) в моём распоряжении оказалось две мачты, но ведь они были для парусов!

Что такое мачта? Мачта - это такая палка, на которой то поднимают, то опускают паруса. В паруса дует ветер, и плот движется.

А так, без парусов, мачты - это обыкновенные палки. Но хорошо, хоть они были, и я мог не бояться за свою спортивную форму.

Да, между прочим, оказалось, что я не один на плоту из нашего кошачьего племени, в путешествие взяли ещё двух котят: Пепито и Гальито. Я знал их ещё на Таити - так себе котята.

Гальито был белый, как молоко, а Пепито - белый с чёрными пятнами, как и я, то есть кот очень элегантный, но уж больно тощий и какой-то грустный, ему не нравилось играть с нами на палубе. Особенно он страдал от ветра и по ночам всё дрожал, не мог согреться даже под тёплым одеялом у Хуанито.