Сестры Ирина и Татьяна Алферовы с родителями
Именно на Москву нацеливала свою дочь и мама, Ксения Архиповна. Отец в их дела не вмешивался, поскольку переживал сложный период, связанный с его пристрастием к «зеленому змию». Поэтому дочек в основном тянула Ксения Архиповна (во дворе ее звали тетя Сима): покупала им модную одежду, вкусную еду, следила за их успеваемостью. Отец, конечно, тоже старался уделять дочкам внимание, однако пагубная привычка порой была сильнее. Говорят, именно из-за нее Иван Кузьмич лишился обеих ног – угодил под трамвай. Хотя существует на этот счет и другая версия: согласно ей, под колеса его столкнули хулиганы, которых он, тогда капитан милиции, пытался урезонить.
Рассказывает И. Алферова: «Трагизм стал частью меня… Это ощущение от родителей, от папы. Очень страшно, когда в тебе пробуждается ощущение настоящего горя, беды и когда ты, маленькое существо, хочешь убить отца, потому что видишь, как маме плохо. Это очень страшно… Вся душа твоя рвется к свету, к счастью, ты радуешься траве, солнцу, корове, теленку, а в это время от родных людей идет такой негатив…»
После того как за систематические пьянки капитана милиции Ивана Кузьмича Алферова уволили из органов, он устроился к жене в адвокатуру. Однако и там задержался недолго. Обычно его «рабочий день» начинался с бутылки, а заканчивался ближе к ночи, когда он выходил на балкон и на весь двор пел свою самую любимую песню – «Враги сожгли родную хату». Благодаря этому слова песни знали во дворе все – от взрослых до детей.
Но вернемся к героине нашего рассказа.
В том же студенческом городке при университете на одном из первых в СССР конкурсе красоты семнадцатилетняя десятиклассница Ира Алферова стала победительницей. Окрыленная этим успехом, а также словами своего студийного руководителя, она сразу после выпускных экзаменов летом 1968 года отправилась покорять Москву. Причем поехала туда не одна. По ее словам:
«Вместе с мамой я приехала в Москву поступать в театральный институт – с косичками с голубыми бантами, в платье с белым воротничком и с куклой в руках. Прохожие, у которых мы спрашивали, как пройти к театральному институту, отговаривали нас, пугали тем, что туда поступают только по блату и учится там сплошная богема, а хорошей девочке делать нечего.
Когда мы приехали в институт, полным ходом шел второй тур. Я уже было отчаялась, но кто-то из преподавателей, увидев меня в коридоре, сказал: „Ну-ка, идите, попробуйте“. Я прочла какое-то стихотворение. Слышу: „А танец вы приготовили?“. А я и знать не знала, что его надо готовить. Говорю: „Смогу импровизировать“. Танцевать я любила, когда-то даже хотела быть балериной. После второго тура я поняла, что меня отметили. В общем, поступила, получила место в общежитии. Вскоре мама уехала домой, а я начала самостоятельную жизнь. И очень тосковала по дому…»
