— Сана! Дирг! Нет! Нет!.. Нет!!! — раздался сверху вопль несчастного отца, не сумевшего защитить своих детей.
Они с матерью находились прямо над Диной и сражались, как одержимые. Мимо драконочки то и дело пролетали к земле разорванные тела. Уже десятка два мертвых грифонов и человеков усеивали прибрежные скалы внизу. Но врагов было слишком много, не меньше полусотни грифонов атаковало всего двух драконов, которые, к тому же, никогда не учились сражаться.
Изо всех сил цепляющийся слабеющими коготками за спину бешено вертящейся в воздухе матери маленький Стиг не смог удержаться. Он слабо пискнул и сорвался. Малыш изо всех сил звал маму и пытался махать своими крылышками, но они были еще слабы для полета и только немного сдержали падение… Это мало помогло, вскоре он упал на острые скалы, и воздух снова огласил отчаянный детский крик.
— Дина! — донесся до драконочки полный боли и отчаяния голос отца. — Девочка моя! Спаси малыша! И беги! Беги, доченька… Мы задержим их!..
Она послушно нырнула вниз, разорвав по дороге морду кинувшегося на нее грифона — после убийства Саны и Дирга она уже не могла считать этих тварей разумными. На лету подхватив и закинув себе на спину стонущего малыша, Дина зигзагами рванулась прочь от родного берега в открытое море. Ей сильно повезло — отец с матерью сражались так отчаянно, что ни один из врагов не смог оторваться от боя и броситься за ней. Кто-то из людей что-то кричал, приказывая догнать беглянку, но Ринг безумным рывком остановил попытавшихся выполнить этот приказ. Два дракона шли в свой последний бой, они знали, что умрут и только надежда на то, что хоть кто-то из их детей спасется, придавала сил. Много еще охотников заплатили своими погаными шкурами за жизнь этих драконов.
Дина летела весь день и всю ночь, гонимая ужасом, а перед глазами все время стояла насаженная на острую палку голова ее младшей сестренки. Боль и гнев бурлили в душе девочки, внезапно ставшей взрослой, внезапно потерявшей все, что было ей дорого. Драконочка летела так быстро, как никогда еще в своей жизни не летала. Каждая мышца ныла и молила об отдыхе, но страх не давал остановиться — еще перед закатом Дина заметила позади точки преследующих ее грифонов. Это могло означать только одно — папы и мамы больше нет. Она плакала, но не останавливалась. Если бы не стонущий на ее спине ребенок, драконочка бы, может, и позволила себе сдаться. Но ответственность за жизнь младшего брата наполняла душу решимостью спасти его любой ценой. Самой погибнуть, но спасти ребенка!
