— Это все исключительно ради общего блага! И твоего, конечно! — замахал руками директор, не оставляя попыток применить к Поттеру легилименцию. — На свободе осталось слишком много сторонников Воледморта, которые горят желанием отомстить тебе! Это ведь после нападения на тебя он пропал, значит, ты виновник. В их глазах. Поэтому я поступил так, как и следовало — отправил тебя в магловский мир, чтобы никто не мог до тебя добраться! Чтобы ты был в безопасности!
Слушать эти речи было смешно и… неприятно. И Гарри уже даже хотел ляпнуть, что самые непримиримые сидят в Азкабане, и уже точно не смогут ему навредить. Но вовремя прикусил язык. Интуиция бывшего агента Отдела Тайн буквально вопила, что раскрывать все карты нельзя никому! Ну разве что Снейпу, и то, в измененном виде, чтобы профессора удар не хватил. Такого талантливого зельевара нужно было беречь. Чтобы он мог трудиться на благо Родины!
— Ага, — сделал вид, что задумался, Гарри, — а как насчет опасностей со стороны моих опекунов? Что если они меня избивали? Или голодом морили? Или жить заставляли в чулане под лестницей? И вообще, на вопрос, где мой опекун был все эти десять лет, вы так и не ответили. Уж вы-то, такой сильный волшебник, явно смогли бы замаскироваться и без опасений навещать меня!
— Нужно было исключить любую возможность, — все ещё сохранял добродушный вид Великий Светлый. — Ты слишком важен для всего Волшебного мира!
— И поэтому вы решили, что мне лучше ничего о нем не знать? — Поттер не знал, смеяться или ужасаться. — То есть, я не знаю ни традиций, ни правил, ни порядков, но при этом важен и должен быть частью этого мира?
— Но ты же приехал в Хогвартс, Гарри, теперь ты всему научишься! И сможешь найти верных друзей, они все тебе подскажут и расскажут, — агитировал директор, — тот же Рональд Уизли, милый мальчик, из хорошей семьи. Обратись к нему. Он не откажется в помощи.
— Это тот бесцеремонный рыжий, который меня в поезде доставал? О нет, спасибо!
Сохранить маску добродушия у Альбуса получилось, но в душе он проклял Рональда, который провалил свое ответственное задание. Нужно было потом сделать ему выговор. А Гарри все никак не поддавался — опускал глаза, а если смотрел, то куда-то в район бороды. Мелкий паршивец!
— Не будь таким категоричным, Гарри, — Великий Светлый пытался изобразить хорошую мину при плохой игре. — Это же просто детское любопытство.
— И плохое воспитание, — со знанием дела кивнул мальчик, — и отсутствие такта. И просто наглость. И самоуверенность. А ещё глупость и жадность. И желание втереться в доверие! Вот!
