Через две недели в семье заметили, что Сириус упорно таскает в зубах рукоять от старой лопаты, найденную в сарае. При каждом удобном случае он втягивал в игру кого-нибудь из двуногих покрепче, желательно Мориса. Пес и мальчик, ухватив ясеневую палку за два конца, таскали друг друга по саду, пытаясь стряхнуть противника. К концу каникул Морис заметил:
— Сириус стал чертовски силен. Что схватит зубами, то не выдернешь и не выкрутишь.
Все это время Сириус старательно уклонялся от встреч с Дивулом Ду, пока не почувствовал, что готов. Он был уверен, что хватка его стала много крепче, чем была, и движения головы быстрее и точнее, однако полагался не на одну лишь физическую силу, а в первую очередь на хитрость. Он тщательно обдумал стратегию. Он изучил избранное им поле боя и отрепетировал главные моменты, которые должны были привести его к победе на сцене былого позора — и на глазах у Плакси.
Однажды, едва Плакси вернулась из школы, он бросился к Глаздо — на этой ферме жил Дивул Ду — и упорно болтался вокруг, пока враг черной лавиной не вылетел из ворот. Сириус тут же обратился в бегство, двигаясь к дому. Чтобы достичь цели — дверей Гарта — ему надо было свернуть под прямым углом у ворот во двор. (Здесь стоит напомнить, что название Гарт носила их старая ферма). Притормозив и сворачивая у ворот, он оглянулся, проверяя, держится ли Дивул Ду на должной дистанции. А потом по широкой дуге обежав двор, снова выскочил к воротам, но уже под углом к первоначальному курсу, и притаился у стены, поджидая Дьявола. Увлеченный погоней колли влетел в ворота, и Сириус тут же ударил его всем телом в левый бок. Дивул Ду опрокинулся. Сириус оказался сверху и вцепился ему в глотку, которая оказалась куда податливей, чем рукоять лопаты. Он держал что было мочи, опасаясь, что стоит ему выпустить более опытного пса, тот возьмет свое. На придушенные вопли колли и глухое рычание Сириуса домочадцы выскочили из дома. Сириус, катаясь по земле в обнимку с противником, уголком глаза следил за Плакси. Теплая кровь просочилась в пасть и заливала ему горло, но от только кашлял, не разжимая зубов. Позже Сириус объяснял, что соленый вкус и запах крови свели его с ума. Впервые в нем взорвалась такая энергия и ярость. В разгар борьбы мелькнула мысль: «Вот настоящая жизнь, я создан для нее, а не для человеческой мешкотни!».
Он сжимал зубы, тянул и встряхивал, пока Дивул Ду не обмяк, а перепуганные люди не бросились разжимать зубы победителю. Они били Сириуса, бросали ему в нос перец, заставляя яростно чихать, но пес не отпускал. Они все навалились на него и попытались разжать челюсти палкой. Во рту у Сириуса собственная кровь примешалась к крови врага — совсем другой вкус! Но все усилия семьи не заставили его разжать зубов. Плакси в бессильном ужасе попыталась просунуть руку ему в пасть. А потом, отчаявшись, зарыдала, и тогда Сириус отпустил Дивула Ду, бессильно вытянувшегося на земле.
