— Тогда не уезжай.
Ложимся рядом, осторожно, чтобы ненароком не прикоснуться друг к другу, потому что уже понятно, чего боимся мы оба. Настоящего сближения. Но этот страх — игра разума. Азарт.
— Я не могу остаться. Рин, это всего лишь азарт. Ты привык получать всё, что хочешь. Но мы несовместимы, я не смогу вписаться в ваши обычаи. Это зажигает твой азарт, вот и всё.
— Вот и всё, — повторил он, и я услышала его улыбку. — А как насчёт твоего азарта, Женевьева?
— И мой тоже. Мы осознали, насколько мы разные, и вошли в азарт. Захотелось доказать судьбе, что невозможное возможно.
— Надо же, как ты нас раскусила, — хмыкнул Рин. — Спокойной ночи.
Вот так, сразу спать? Он что, даже не попытается меня переубедить?? Или соблазнить?
— Не пыхти, — недовольно фыркнул он через несколько минут. — Я тебя не обижал, не соблазнял и ни к чему не принуждал. Более того, я не выдвигал заумных теорий. Мне приятно быть рядом с тобой, и, пока ты живёшь в моём доме, я не собираюсь себе в этом отказывать.
Заснуть я всё равно не смогла, поэтому занялась плетением для любовниц. «У него пять любовниц, а будет ещё больше, — повторяла я в уме, прислушиваясь к его дыханию. — Пять, блин, любовниц. Одновременно. И текучка кадров. А у меня было всего трое мужчин, а ведь мне уже двадцать семь. Ему приятно быть рядом, видишь ли. Шестую любовницу захотел, зараза».
* * *
Так бывает: думаешь, что не спишь, а потом просыпаешься и понимаешь, что бессонница тебе снилась. Шарю руками по кровати, но Рин уже ушёл. Всего пять утра, а я по нему скучаю. Надо срочно заканчивать работу и уезжать домой, а то начнутся серьёзные проблемы.
Рин вернулся и принёс с собой запах кофе. Зажёг фонарик и протянул мне большую кружку. Сахар и сливки, как я люблю.
— Если ты попросишь, я уйду, — сказал он. — Раз ты уезжаешь, то будет разумнее не углублять нашу связь. Я бы предпочёл по тебе не скучать.
Он бы предпочёл не скучать! Я бы тоже это предпочла, но боюсь, что не выйдет.
— А если я не попрошу?
— Тогда я проведу оставшееся время с тобой.
— А потом отпустишь?
— Да. Если ты этого захочешь.
— А если не захочу?
— Тогда оставлю себе.
Я — ведьма. Я лучше сгорю заживо, чем задам вопрос: «В качестве кого?» В сказках мужчины поклоняются ведьмам, боготворят их. В действительности я — обычная женщина, которая умеет плести защиту из воздушной энергии. И сердце у меня женское.
— О чём же ты меня попросишь, Ева?
— Подари мне сказку, — честно ответила я.
