— Николай Густавович, вы верите в сказки о масонах?
— Тише, прошу вас! Верить, конечно, я не верю, но… Пентакль у масонов называется «Пламенеющая Звезда» и символизирует Человеческий гений, луч Божественного, свет мудрости и абсолютного знания, который придет в мир. Собственно, все, что могу сказать! — барон принялся за остатки остывшей пулярки.
Ванзаров аккуратно вытер руки салфеткой и вынул из внутреннего кармана полицейскую фотографию тела Ланге, полученную от Лебедева. Он протянул снимок фон Шуттенбаху.
— А что вы скажете на это?
Барон с опаской взял в руки снимок и, поворачивая к свету, внимательно рассмотрел.
— Где вы нашли… то есть я хотел спросить, кто это?
— Молоденькая девушка, нашли в сугробе.
— Пентакль выжжен? — прошептал барон.
— Нет.
— И кто же это сделал? — Фон Шуттенбах казался испуганным.
— А вот это мы бы и хотели выяснить. Возможно, с вашей помощью, Николай Густавович.
Барон посмотрел на Ванзарова и молча положил на стол фотографию:
— Я все понял. Вы из «охранки»! Это подло!
— Нет, Николай Густавович. — Ванзаров оправил сюртук — Я чиновник сыскной полиции. И если бы вы, как известный в Петербурге специалист по магии, смогли хоть чем-то помочь, был бы вам искренне благодарен!
Фон Шуттенбах мучился с решением. Ванзаров его не торопил. Наконец барон вновь взял карточку и принялся изучать.
— Могу сказать одно. Это не черная магия. И не жертвоприношение. Иначе была бы отрублена голова или рука. Как понимаю, резаных ран на теле нет?
— Нет.
— Маг не стал бы ставить пентакль на тело жертвы, — уверенно произнес барон.
— Тогда кто поставил?
Барон еще раз взглянул на фотографию и протянул ее Ванзарову.
— Это игры необразованных дилетантов! — он выдержал паузу и добавил: — Или знак нового культа, который переосмыслил старый символ.
— Чем это может грозить? — тревожно спросил Ванзаров.
— Чем угодно. Но готовьтесь к худшему. Думаю, последуют новые жертвы.
— О каком культе может идти речь?
— Не знаю, возможно, что-нибудь восточное. Могу допустить и какой-то извращенный эротический культ. Пентакль также наделялся эротическим значением. Надеюсь, господин Ванзаров, вы получили от меня все, что хотели? — барон поднялся.
— Безусловно. Только последний вопрос, Николай Густавович. Вы не знаете, кто из людей вашего круга, я имею в виду спиритов, магов, или как там еще, кто мог бы пойти на такое? Например, профессор Серебряков?
Фон Шуттенбах выпрямился и застегнул две верхние пуговицы идеального английского пиджака.
