– Да.
– Но мне казалось, что вы лишь недавно… – Она спохватилась, вовремя прикусив язык. – Мне нужно пойти посмотреть, всем ли хватает чая и угощений. Прошу меня извинить. – И поспешила прочь, предоставив двум женщинам беседовать.
– Я хорошо вас помню, – наконец заговорила герцогиня.
– Польщена, если так.
– Конечно, мы тогда плохо знали друг друга…
Анна видела на морщинистом лице собеседницы следы царственной внешности прежней королевы Брюсселя, которая в былые времена не задумываясь раздавала приказания.
– Да, почти не знали. Вас тогда попросили пригласить нас с мужем против вашей воли, и вы были очень любезны, что позволили нам прийти.
– Помню. Мой покойный племянник был влюблен в вашу дочь.
– Возможно, – кивнула Анна. – По крайней мере, сама она была в него влюблена.
– Нет, мне кажется, что и он тоже. В то время я была в этом убеждена. Мы с герцогом долго об этом говорили после бала.
– Не сомневаюсь.
Обе прекрасно знали, что имеется в виду, но какой смысл ворошить прошлое?
– Лучше оставим эту тему. Там моя сестра. Ее это огорчит, даже по прошествии стольких лет. – Герцогиня показала глазами на сидевшую в глубине гостиной статную женщину, одетую в серое шелковое платье с сиреневыми кружевами. С виду она была ненамного старше самой Анны. – Между нами меньше десяти лет разницы в возрасте, и я знаю, что многих это удивляет.
– Вы ей говорили про Софию?
– Это все было так давно. Какая теперь разница? Наши тревоги умерли вместе с Эдмундом. – Герцогиня умолкла, поняв, что невольно себя выдала. – А где сейчас ваша прекрасная дочь? Видите, я помню, что она была красавицей. Что с ней стало?
Анна внутренне сжалась. Этот вопрос до сих пор каждый раз вызывал у нее боль.
– Как и лорд Белласис, София умерла. – Она всегда сообщала это твердо и буднично, чтобы избежать выражения сентиментальных чувств, которое обычно вызывали ее слова. – Всего через несколько месяцев после бала.
– Значит, она так и не вышла замуж?
– Так и не вышла.
– Мне очень жаль. Представьте, я отчетливо ее помню. У вас еще есть дети?
– Да. Сын Оливер, но… – Теперь настала очередь Анны себя выдать.
– Но София была вашим любимым ребенком.
Анна вздохнула. Сколько бы ни прошло лет, легче не становилось.
– Знаю, полагается верить в эту выдумку, что мы всех своих детей любим одинаково, но у меня, например, не получается.
– А я даже и не пытаюсь, – усмехнулась герцогиня. – Я очень люблю одних своих отпрысков, с остальными нахожусь в неплохих отношениях, но двоих категорически недолюбливаю.
