война. Она докажет всем, в том числе, самой себе – той Аланне, которая вечно терзалась сомнениями, – что ни в чем не уступает любому мальчишке во дворце.
Однажды в декабре, незадолго до праздника Зимнего солнцестояния, Аланна отдыхала после очередного урока с Джорджем. Король воров поставил перед ней кружку эля.
– Пей, – приказал он. – Дожидаешься, когда тебе стукнет двадцать, чтобы наконец проучить Малвена?
Прежде Джордж не предлагал ей ничего крепче лимонада.
– Считаешь, я готов? – робко спросила Аланна.
– Неважно, что я считаю. Ты победишь, только если сам будешь уверен в своих силах.
Аланна поняла, что он имеет в виду. Мрачно усмехнувшись, она подняла кружку, как будто слова Джорджа были тостом, и залпом выпила эль.
На следующий день тренировки проходили в крытых дворах. Аланна неотрывно наблюдала за Ралоном, выжидая удобного момента. Было страшно; лицо горело, дрожали руки. Если она потерпит поражение, ей придется уехать. Какой же из нее рыцарь, если Ралон и дальше продолжит издевательства? Сегодня – тот самый день. Аланна еще никогда не чувствовала себя такой сильной и уверенной в себе.
Наставники удалились. Ралон отрабатывал удары по соломенному чучелу в углу. Аланна глубоко вздохнула и вышла на середину двора.
– Ралон Малвенский – потомок воров и нищих, – звонко объявила она, мысленно прибавив: «Прости, Джордж». – Он – сын жабы и демона, и чести у него не больше, чем у хорька. Ему не хватает смелости драться в открытую, как подобает мужчине и дворянину. Он бьет исподтишка, в темных углах, чтобы никто не видел его подлых уловок.
Пажи раскрыли рты от изумления. Гарри со свирепой ухмылкой стукнул Джонатана по плечу.
– Я знал, – шепнул он, – я так и знал, что он это сделает!
Ралон, хватая ртом воздух, пялился на Аланну.
– Что ты сказал? – наконец прохрипел он.
– Лжец. Трус. Доносчик. Слабоумный верзила. – Аланна метала слова, точно кинжалы. – Ты позоришь фамилию. Написать все это большими буквами? А, я забыл – ты и читать-то не умеешь!
– Заткнись! – проревел Ралон, выпучив налитые кровью глаза. – Щенок паршивый! Ты не храбрился бы, не будь рядом с тобой твоих дружков!
– Я сам дерусь за себя! – отрезала Аланна. – Я требую удовлетворения за все зло, которое ты мне причинил. Все присутствующие будут моими свидетелями.
Ралон обвел взглядом толпу.
– И никто из них за тебя не вступится? – опасливо спросил он.
– Нет. Клянусь честью. А ты клянись чем-нибудь другим, ведь чести у тебя нет. – Она с размаху ударила его и нырнула в сторону.
