— Поделом ей! — мстительно прошептала Темиона.
— Ты про наказание плетью? — уточнил я.
— Конечно, — сказала она. — Она промедлила.
Девушка, лежавшая на спине, поперёк ног бородача, внезапно вскрикнула, на этот раз из-за капли горячего мясного сока, упавшей на её тело с куска тарска, которому теперь уделял всё своё внимание Бортон.
— Пага для всех, за счёт благородного Бортона! — объявил Филеб, и девушки дружно сорвались с мест, спеша обслужить клиентов.
Я в последний момент успел перехватить руку, дёрнувшейся за ними Темионы и удержать её на месте.
— Господин? — удивлённо уставилась на меня она.
— Ты обслуживаешь лично меня, — напомнил я.
Расторопный Филеб освободил даже тех девушек, которые до сего момента всё ещё оставались прикованными цепями к столбу, чтобы те, могли поскорее присоединиться к обслуживанию разворачивающейся пирушки. Стремительно, едва с них спадали цепи, они подскакивали и включались в общую суету. Хозяин заведения лишь однажды мазнул взглядом по Темионе, которая при этом испуганно сжалась, но, ни взглядом, ни жестом не дал ей понять, что следует присоединиться к остальным. Этим он совершенно ясно дал понять и мне и ей, что она служит мне.
— Спасибо, — сказал я, взяв кусок хлеба с подноса второго помощника Филеба, когда тот снова оказался поблизости.
Я даже пожалел, что Марк не пришёл сюда вместе со мной, и упустил возможность поужинать за чужой счёт.
Здоровяк, тем временем, расправившись с самыми лакомыми частями мосла тарска, швырнул остаток одному из своих приятелей, сидевшему в нескольких футах в стороне. Руки свои он при этом вытер о тело рабыни, лежавшей на его скрещенных ногах.
— Да он же просто зверь! — срывающимся на фальцет голосом, воскликнула Темиона.
— Но весьма опытный, в обращении с женщинами, следует признать, — отметил я, не без интереса наблюдая, как девушка, лежавшая на его коленях, начала извиваться и стонать, похоже, больше не в силах контролировать своё тело.
— Какой он грубый, жестокий! — сердито прошептала сидевшая подле меня женщина.
— Мне кажется, или тебя действительно сердит то, что это не Ты сейчас оказалась в его власти? — осведомился я.
— Давайте выпьем за благородного Бортона, за щедрого Бортона! — завопил мужчина, с трудом поднимаясь на ноги и пьяно покачиваясь.
— Выпьем, выпьем! — поддержали его другие.
Я не нашёл ничего предосудительного в том, чтобы присоединиться к тосту и отхлебнуть из своего кубка. Скажу больше, мне эта мысль даже понравилась.
