Сухими ручищами Барон схватил Чириако за отвороты распахнутой куртки:
— Ты его убил?
— Нет! Нет! — поспешно воскликнул Чириако, замахав руками и дергая головой. — У меня на такие штуки духу не хватает. Дядюшка Нтони тоже это знает и никогда не дал бы мне такого приказа.
Он умоляюще смотрел Барону прямо в лицо своими темными глазами. Но не выдержал его испытующего взгляда и снова опустил голову.
— Я только его выследил и ехал за ним до самой Виченцы. Потом сообщил все Дядюшке Нтони и тот… тот послал Спаламуорто. Он-то… все и устроил.
Барон о Спаламуорто слыхом не слыхал, но сразу понял, что речь идет об одном из наемных убийц, готовых «потрудиться» за жалкие полмиллиона лир.
— Как звали убитого? — спросил он.
— Энцо Калоне, мелкий торговец.
Чем торговал Энцо Калоне, он объяснять не стал. Барон и сам это знал.
— Энцо удрал на север с тысячью доз Дядюшки Нтони. Нет уж, наказал его Дядюшка справедливо — если такого не проучить, так все будут удирать с товаром, только их и видели.
— Ты прав, наказал справедливо, — с ядовитой ласковостью подтвердил Барон, и от этой ласковости у Чириако засосало под ложечкой.
— Но вот почему обслужили Энцо Калоне в Виченце, а труп привезли сюда?
У Чириако кадык на могучей шее вздулся и сразу опал. Он отступил на шаг, словно желая очутиться подальше от бывшего хозяина.
— Так приказал сам Дядюшка Нтони.
Чириако ждал, что сейчас начнется буря. Но дон Джузеппе внешне никак не отреагировал на подобную новость. Собственно, он задал вопрос лишь для проверки. Едва Чириако назвал имя убийцы, он уже догадался, что это хитроумная задумка Дядюшки Нтони, который при всяком удобном случае любил зло подшутить над своими «коллегами», особенно если они попадали в лапы правосудия. Вот он и приказал отвезти труп Энцо в район, «зараженный» ссыльным по прозвищу Барон. В кругу «людей беспощадных» — а к нему принадлежали они оба — считалось мудрым и справедливым покарать того, кто смошенничал. Энцо Калоне был обречен на смерть. Но Дядюшка Нтони еще и обернул убийство себе на пользу, приказав перебросить мертвеца на крохотный клочок земли, где Барон имел силу. Нетрудно было предположить, что подозрение неизбежно падет прежде всего на опасного ссыльного. Дядюшка Нтони заранее испытывал при этом злобное наслаждение, хоть и пошутил добродушно: «Тут уж дону Джузеппе не придется больше скучать!» На самом деле он стремился отомстить Барону, тоже «человеку беспощадному», но другого склада: скрытному, со странными профессорскими привычками, презиравшему его, «босса мафии». Этот Джузеппе Паломбелла, обожавший древние руины и римлян в тогах, ну, таких, что показывают в фильмах типа «Нерон» и «Бен-Гур», называл его не иначе как «безграмотный ублюдок», а в минуту ярости даже «дерьмо», «подонок», «мразь».
