Действия властей привели к тому, что ситуация складывалась патовая. Резервов продовольствия у советского правительства не было, и в связи с этим в июле 1921 года было принято решение обратиться за помощью к капиталистическим странам. «Проклятые» буржуи не торопились помогать молодой республике и первая, небольшая гуманитарная помощь поступила только в начале осени, тем не менее, в конце 1921-начале 1922 года ее количество увеличилось, но не могло спасти большую часть голодающих.
Пока западные политики раздумывали какие выдвинуть условия Советам взамен на гуманитарную помощь, за дело взялись общественные и религиозные организации Запада. Тут кто-то завопит-да как они под Америку прогнулись, у ууууууу! Но стоит сказать, что материальная помощь в борьбе с голодом была весьма велика, и плевать что буржуи так же были напротив урвать свое, они жизни спасали, но никто ныне об этом не говорит и не вспоминает.
Кстати, Революционер напоминает, что в течении 1922 года было изъято церковного имущества на 4,5 миллиона золотых рублей. Огромная сумма. Естественно, не вся она была потрачена на борьбу с голодом и его последствиями. На эти цели было израсходовано лишь 20-30%, основная же часть этих миллионов была «потрачена» на разжигание пожара мировой революции. А кое-что было просто банально разворовано, что неудивительно. Но это мелочи ж, пустяки.
Вернемся к истории маленькой Агафьи. Представьте избу, простую и в тоже время просторную, стол накрыт, пахнет просто едой и печью, на лавках сидят несколько мужиков, они старые друзья, вместе поля пахали с детства, вместе росли. Но сейчас все угрюмы, снова говорят о появившихся солдатиках, ходящих с криками по всей деревне, мол * крестьянство и пролетариат едины, но идет война, солдаты борются с угнетателями трудового народа, и Красной Армии нужно помочь в борьбе с угнетателями, и поможет крестьянство тем, что предоставит излишек продуктов на нужды армии*. Просто и прямо. Учитывая, что с каждым месяцем помощи требовалось все больше и больше, энтузиазма это нисколько не вызывало. Год был тяжелый, запасов едва хватит зиму пережить, да вот и с посевами надо что-то делать. А где зерно ныне купишь, базар то не то что раньше. Тяжело становилось в ожидании грядущего, потому что красные приходили все наглее и злее, и все больше было плевать на разгорающуюся пожаром грядущую мировую революцию.
Быт столетней давности чуден, наблюдать за ним правда бывает забавно, но, если долго смотреть на ее жизнь современному человеку-скука, поверьте, и еще у нее было много обязанностей, и к тому же работали они в полях с малых лет. Те люди знали цену своего труда, и потому расставаться с излишками зерна никто не стремился, и слушая агитки про очередное повышение продналога, внутри у них нарастало тяжелое чувство, от которого взрослые становились угрюмее. Маленькая Агафья может и была ребенком, но она это все почувствовала, понимала, что происходит что-то плохое.
