— Но наши надежды не всегда сбываются, верно?
— Да, конечно, — кивнула Мод. — Просто кто-то из нас лучше подготовлен к разочарованиям, кто-то хуже.
— Бывают такие разочарования, к которым сколько ни готовься… — тихо начала Эдит и замолчала, не договорив фразы.
— Ой, Эдит, я не подумала. — Мод села в кровати, в темноте дотянулась до руки подруги и сжала ее в своих ладонях. — Прости.
— Не извиняйся. — Эдит тоже стиснула ее руку. — Тебе нужно выговориться. Нельзя все время есть себя поедом. Вини Стивена. Вини войну. Война меняет людей. Может, случилось что-то такое, что изменило его, вот и все. Но, какова бы ни была причина, твоей вины в том нет. Может, однажды, после войны, в Оксфорде ты встретишь Стивена и спросишь его, что случилось. Или не спросишь. Вы просто попьете вместе чай за учтивой беседой. Или кивнете друг другу в знак приветствия и пойдете каждый своей дорогой. Но, что бы ни произошло, Мод, обещай, что ты не станешь винить себя. Прошу тебя, Мод. Пообещай мне это.
— Хорошо, — ответила Мод. Она потрепала Эдит по руке, еще раз стиснула ее ладонь и откинулась на подушку. — Обещаю. Ладно, давай спать, — добавила она, как обычно говорила в таких случаях. — А то завтра от нас не будет никакого толку.
В принципе Эдит права, рассудила Мод. Война действительно меняет людей. И не только физически — вследствие переутомления, недоедания, недосыпания, телесных повреждений и гибели. Война затрагивает души. Взять Эдит, например. Сколько раз Мод наблюдала, как Эдит всю себя отдает госпиталю, по сути, каждый день совершая подвиг. Еще два года назад такое было просто невообразимо. Глядя, как беззаветно трудится ее подруга, она вспоминала более юную, более неискушенную Эдит, флиртующую с Недом в «Медведе», и пыталась увязать тот далекий образ с нынешней Эдит, которая отказывалась спуститься со всеми в бомбоубежище, оставаясь на третьем этаже с раненной в голову бредящей старой женщиной, которую нельзя было двигать.
Стивена война тоже изменила — в этом Мод не сомневалась. А вот как изменила — это уже другой вопрос. Что заставило его пересмотреть свое отношение к Мод? В бою он увидел, сколь хрупка жизнь, что и побудило его вернуться к Хелене? Или собственная стычка со смертью, осколок шрапнели в его ноге пробудили в нем сочувствие к его эмоционально неустойчивой жене? Или по возвращении в Оксфорд он осознал, что они оба, каждый по-своему калека, нуждаются друг в друге больше, чем когда-либо? Или, долго пробыв вдали от дома, он по-новому оценил прелести домашнего уюта? А может, на него повлияло что-то еще?
