Мод посмотрела ему в глаза, давая понять, что он не напугал ее. Она смотрела и смотрела ее синие глаза встретились со взглядом его ореховых глаз. А потом их лица озарила улыбка. Все хорошо, просто здорово. Его жена, миссис Кендалл, кто бы она ни была, попросту исчезла в облаке прозрачного дыма. Остались только Стивен и Мод. Даже звяканье фарфора и звон серебра почти стихли и звучали теперь как шумовой фон. Они сидели в переполненной чайной за столиком у деревянной колонны, и никто на них не смотрел, никто не видел их.
— Мне кажется, — тихим небрежным тоном произнес Стивен, — что я сейчас умру, если не поцелую тебя. Просто рухну на стол — и все.
— О, — только и успела выдохнуть Мод. Он приблизил к ней свое лицо, она к нему — свое. Губы у него были горячие от чая и очень мягкие. Он ощутил вкус смородинового пирога и дымчатый аромат чая. Ей было восемнадцать лет, и она впервые так целовалась с мужчиной. Это был долгий, невероятно восхитительный поцелуй, и к тому времени, когда они отстранились друг от друга, она уже поняла, что ее мечта «познать мир» вот-вот осуществится.
Следующие выходные Мод проводила в одиночестве, не желая ни с кем обсуждать то, что произошло. Она вновь и вновь прокручивала в голове сцену в чайной, наслаждаясь каждым пережитым мгновением. В субботу она одна отправилась в город, надев шарф Стивена, который забыла ему вернуть. Отдаст на семинаре во вторник, решила Мод. А пока, с теплым шерстяным шарфом на шее, она испытывала несказанное умиротворение, будто была с ним рядом, в его объятиях. Мод вошла в крытый рынок, собираясь купить подарок для Эдит — у той приближался день рождения. Прохаживаясь меж маленьких магазинчиков, торгующих мясом и тканями, книгами и часами, она купила коробочку засахаренных апельсиновых корок: Эдит любила сладкое. Выходя из конфетной лавки, Мод вдруг увидела Стивена. Она непроизвольно вскинула руку, намереваясь помахать наставнику и окликнуть его.
И только потом обратила внимание, что он с женой.
То была она, женщина с фотографии на его письменном столе, в жизни такая же прекрасная, как и в той серебряной рамке. Бесстрастная элегантная дама в шубе и шляпке, украшенной длинным пером. На лице ни единой морщинки, веки тяжелые, в глазах — скука. Она была выше мужа и держалась величаво, как королева. Стивен шел подле нее, сунув руки в карманы. У обоих вид был несчастный. Они не касались друг друга, не разговаривали. Встретив подобную им чету где-нибудь на улице, подумаешь: «Их брак дал глубокую трещину».
