— А нишо, — проворчал Артем, — чо это за девка, про которую Зойка трепалась?
— Ой, та ладно тебе! — улыбнулся Давид. — Это было до тебя. Меня ребята с дирижерского на каток позвали. А я кататься не умею. И вот стою я такой на коньках возле заборчика, и тут меня как мотанет вперед. В обчем, эта девушка за меня въехала, и мы оба упали. Так потом она мне встать хотела помочь. Возилась несколько минут, да так и бросила. А я ползком добрался до выхода и смог на ноги встать тока у скамеек, где переобуваются.
Артем еще несколько минут пытался удержать на лице обиженное выражение, но не выдержал и засмеялся. Он по-медвежьи сгреб хохочущего Давида ближе к себе и прервал его смех своим поцелуем.
========== Глава 23 ==========
После той самой грозы жара, душившая город, спала. Установилась теплая умеренная погода с легким прохладным ветерком и мягкой температурой. Вечера стали прохладными, а вода в речке заметно остыла.
Артем закончил работу и, перейдя через пустую рыночную площадь, открыл дверь в фотоателье. Старый китаец не обманул. Фотография были яркой, но ретушь не исказила лица людей, запечатленных на ней. Умелый мастер только убрал с лица Розы усталые морщинки, от чего она на фотографии выглядела моложе. Артем бережно провел пальцем по милым лицам и, убрав фотографию в жесткий конверт, вышел на улицу.
Он шел по знакомой дороге, щурясь от яркого солнца. На душе было тихо и спокойно. Где-то на соседней улице на скамейке возле консерватории его ждал Давид, дома готовила ужин мама. Зойка вчера снова пришла под утро, и Сигизмунд снова гонял ее по двору. Сейчас он, скорее всего, ругается из-за этого с тетей Соней. Ева после больницы стала немного реагировать на окружающих и даже однажды угостила Давида и Артема яблоком. Сейчас она сидит в своей комнате и слушает стрекот старенькой Зингер. Роза шьет кому-то наряды. Маленький Родька с Эдиком сидят на кухне и делают уроки, а Анна Аркадьевна медленно ходит за их спинами и следит за тем, чтобы малышня не отвлекалась.
Артем оглянулся по сторонам и рванул на себя дверь подъезда. Он поднялся на этаж, открыл перекошенную дверь квартиры и вошел в комнату.
Стоя у слепого оконного проема, Артем достал из кармана огрызок простого карандаша, вынул из конверта фотографию и написал на ее обратной стороне: «От любящей жены Розы и сына Давида». Он еще раз взглянул на фотографию и сказал в темноту:
— Дед, ты там не перепутай. Твой — который кудрявый. Ну, а Розу ты точно узнаешь!
