А кто более свободен? Нацбол, получивший пару безусловных лет за нападение на приемную президента, самое яркое впечатление его нищей жизни? Или президент, который так и не пожил, не вкусил по-настоящему праздника обывательских наслаждений, а отдал цветные годы ядерной обороне случайно вверенного его попечению евразийского хартленда?
Ox, как просто рассуждать тем, кто не отвечает за национальные жизнь и смерть.
Уйдет ли когда-нибудь этот лидер? Да, может быть. Если и когда поймет, что только таким путем можно выйти из крысиного угла, где вместе с ним оказалась возлюбленная Россия.
Счастья и свободы ему одновременно. И райских блаженств, не обязательно в присоединенном Крыму.
2016 г.
В некоторые времена лучше обсуждать второисточники — изложения, комментарии и толкования, чем первоисточники — непосредственно сакральные слова царей, первосвященников и приравненных к ним федеральных лиц. Поэтому очередной разговор о Владимире Путине и его оппонентах пойдет у нас через недавнюю колонку Михайла Зыгаря про полицейское самоубийство российских независимых СМИ.
Главный тезис колонки: вторгнувшись в пространство частно-семейной жизни президента РФ, последние независимые СМИ перешли черту, за которой кремлевский деспот еще мог позволить себе дать им выжить. Дальше — тишина, она же политическая смерть. На которую сами же последние независимые и напросились, подобно тому как американский обыватель, замысливший самоубийство, атакует настоящего полицейского игрушечным пистолетом, чтобы получить государственную пулю в измученный жизнью лоб.
Вывод Михаила Зыгаря более чем имеет право на существование. Но я все же хотел бы уточнить отдельные критерии, параметры и оценки, приведенные одним из лучших публицистических кремлеведов наших баснословных времен.
Итак, прихлопнет ли ВВП всё медиаживое, оставшееся в РФ?
Универсальный правильный ответ: неизвестно. Специальный правильный ответ: кого-то прихлопнет, а кого-то и нет. В общем, независимых русских СМИ осталось не так много, скоро всё узнаем на практике.
Вопрос в том, как мы можем (и можем ли вообще) реконструировать логику высочайшего поведения в поставленном медиавопросе.
Как говорил Венедикт Ерофеев, если здесь есть система, то какая-то нервная.
История свидетельствует, что у Владимира Путина бывают два базовых агрегатных состояния: сильной невротизации и относительного спокойствия.
Невротизируется он тогда, когда ситуация в РФ, с его точки зрения, опасно выходит из-под контроля. Такое поведение свойственно всякому классическому контроль-Фрику (фанату всеобщего контроля), к числу которых доказательно относится теперешний российский лидер. Например, 2011 год (не берем раннепутинские истории). США и их вассалы-сателлиты (как считает Путин, конечно) организовали «арабскую весну» и сбросили конструктивных автократов типа Мубарака и Каддафи, поставив на грань существования сразу несколько арабских стран, прежде всего социально щедрую Ливию.
