Господи, мама, да тебе только детективом в полиции работать.
Кажется, врать теперь бесполезно, тем более, что поза «руки сложены на груди, голова поднята вверх, а глаза извергают неземную ярость» совершенно выводит меня из колеи. Я опустила вилку и сглотнула, избегая смотреть маме в глаза.
— Понимаешь, я… э…
— Больше ни слова. — Мама закрыла глаза и тут же их открыла. — Джерика, я понимаю, что тебе очень хочется в этот университет, но работать продавщицей цветов не выход. Я уже знаю, что ты скупила пол города, а потом продавала эти цветы в двое дороже, я сама так делала в твоем возрасте, и закончилось это не очень приятно.
Мои глаза теперь больше походили на огромные круглые монеты, а рот сам открылся от шока. Мама сама только что придумала мне идеальную легенду, которой она будет верить.
— А я-то все думаю, где ты пропадаешь целыми днями. Вот оно что. Мама злая, не отпускает во взрослую жизнь, хочет, чтобы я училась в плохом колледже. Джерика, такой работой ты много не заработаешь, только силы потратишь, — она замолчала и села на стул. — Это моя вина.
Ну все, если мама считает, что она виновата, значит, мои дела плохи.
Я поднялась и обняла его за плечи.
— Ну что ты, конечно же не виновата. Это я занимаюсь непонятно чем по собственной инициативе, твое воспитание здесь не причем. Просто мне действительно хочется в тот университет, вот я и подумала, если у вас нет на меня денег, то я помогу вам и заработаю их сама. Кстати, а как продвигается твой поиск работы? — решила сменить тему я.
Мама аккуратно отстранила меня от себя и ее взгляд стал жестким и холодным.
— Какая разница? Ты же мне про себя ничего не рассказываешь.
Она поднялась и стремительно направилась на второй этаж. Через несколько секунд послышался тихий хлопок закрывшийся двери.
Я выпрямилась и сжала ладони в кулаки. Так и хотелось выплеснуть гнев хотя бы на этом декоративном чучеле петуха. Моя мама никогда не отличалась лучшим из характеров, но ее обидчивость может вывести из себя, а мне сейчас и так плохо.
Чтобы не сидеть дома и чувствовать свою вину, я переоделась и пулей вылетела из дома, захватив с собой целую пачку аспирина. От яркого солнца голова кружилась еще больше, а шагать по такой жаре было просто невыносимо, но все лучше, чем потом слушать злостные речи мамы. К вечеру я уже буду дома, она успокоится, мы сядем ужинать и все снова встанет на свои места.
Мой телефон завибрировал в кармане. От сильной волны по моей ноге прошлась судорога, и я оступилась. Прохожие скверно на меня посмотрели, но я не обратила на них внимания.
