Я рассеянно кручу кожаные шнурки на своем правом запястье, что, как я заметил, делаю каждый раз, когда волнуюсь. По какой-то причине эта девчонка вызывает у меня это чувство. Она держит меня в напряжении.
Я достаю телефон, просматриваю свои контакты и пытаюсь сопоставить лица с именами тех девушек, номера которых я потрудился записать. Я просматриваю номера, выбираю один наугад и жду, пока идет вызов.
— Привет. Это Кольт. Составишь мне компанию?
Когда я кладу трубку, меня терзает сожаление. Я отделываюсь от этого чувства. Это единственный способ, даже если я испытываю смешанные чувства по поводу этого. Я откинулся на подушку, зная, что у меня есть время, прежде чем она придет сюда. Я закрываю глаза и пытаюсь расслабиться. Мне ненавистно то, насколько я был напряжен с того времени, как Тэйлор приехала сюда. Я не чувствовал этого довольно долго. Я провожу руками по лицу, вспоминая то время, о котором не часто думаю.
Моя мама умерла на первом году моего обучения в средней школе.
Тот первый год был адом. Я вернулся в школу спустя две недели после ее похорон и не был готов к печальным взглядам, которым все одаривали меня, и к тому, что каждый учитель, казалось, был готов закрыть глаза на мои бесконечные прогулы. Я хотел спрятаться, забыть все, что произошло, но куда бы я ни посмотрел, куда бы ни пошел — везде были постоянные напоминания, как дома, так и в школе.
В конце концов, я получил шанс спрятаться от всей этой печали. Однажды на вечеринке я познакомился с привлекательной старшекурсницей по имени Джесс, но вместо сострадания к моей ситуации, она сжалилась надо мной и сказала, что хочет помочь мне забыть обо всем. Первый раз, когда я пришел той ночью, я почти забыл свое собственное проклятое имя. Я был оболочкой, ходячей разбитой оболочкой весь первый год обучения, и той ночью я нашел выход. Способ забыть о горе в моей жизни хотя бы на час. Быть с ней той ночью было как откровение. Я никогда этого не забуду.
Конечно, в то время я был глуп, чтобы подумать, что наша ночь вместе означала, что мы начнем встречаться. Когда она поняла, что я был только первокурсником, она засмеялась и похлопала меня по груди. Она сказала, что я был забавным, но, ни в коем случае, не материалом для свиданий. Это задело, но когда я понял, что это было к лучшему, что я ни к кому не привязался, осознал, что на самом деле она сделала мне одолжение. Она пробудила меня от долгой и глубокой депрессии и показала, что можно снова стать счастливым. Ну, если не по-настоящему счастливым, то, по крайне мере, отвлечься от ноющей печали.
