«Ну-ну, — подумал он, — наверняка она поверит, особенно теперь, когда моя эрекция давит ей на живот».
Сдавленный крик возмущения под его ладонью доказал, что он был прав.
— Послушай, дамочка, если бы я хотел тебя убить, ты была бы мертва, — проворчал он. — Если бы я хотел напугать тебя, я бы еще и кляп тебе в рот засунул, ясно? Но я тебе не сэр Галахад, так что если ты хочешь сообщить своим дружкам, что ты жива-здорова, и их план провалился — давай. Или заткнешься и пообещаешь не кричать, или я засуну тебе в рот свой носок. Поверь, альтернатива не лучшая.
Она заморгала от удивления.
— Ты будешь хорошей девочкой? — спросил он. — Или я буду лежать здесь, пока мне не надоест. Или все же подумаю о носке. Выбирай.
Красивые, красивые глаза.
Она испустила глубокий вздох, ее ноздри раздувались, но вырываться Аманда перестала.
— Ты будешь молчать?
Она решительно кивнула.
Подозрительно наблюдая за ней, он начал поднимать руку. Медленно отодвинулся назад, готовый сползти с нее, если она не будет кричать. Она казалась такой мягкой и податливой. Но него было ощущение… дерьмо. Аманда открыла рот и приготовилась закричать, и он бессознательно опустил голову и поймал ее губы своими.
Глупая, глупая идея. О Боже, ее губы были мягкие, нежные, а рот такой теплый и нежный, манящий.
Его руки сжали ее запястья, когда она попыталась вонзить в него свои ноготки. Веревки держали ее, но он позволил ее ноготкам впиться в его плоть, позволил ей утолить ту жажду легкого насилия, что сейчас бушевала в ней.
Боже, ее губы были такими мягкими.
Он посмотрел в ее глаза, чувствуя шок от силы необычных ощущений, словно выбивших землю у него из-под ног, его язык коснулся розового совершенства ее губ, мягко, деликатно — и одновременно ощущая, как безумие страсти закипает где-то в его мозгу.
Она выглядела растерянно, уставилась на него, в ее светло-карих глазах, когда он снова лизнул ее губы, вспыхнула страсть. Он не хотел, чтобы она кричала, он лишь хотел заглушить ее крик. Но такого Кайова не ожидал.
Он поднял руки, чтобы зарыться в ее волосы, где он мог почувствовать ее шелковистость, удерживая ее на месте и одновременно снова приникая к ее губам. Большие пальцы остались прижаты к ее челюсти, контролируя зубы на случай, если она решит укусить его. Боже, он хотел ее. Его язык исследовал влажную глубину ее рта. Кайова отстранился и увидел, что ее глаза темнеют.
Он снова приник к ней.
Сладкий мед ее вкуса наполнил его чувства. Черт, она вкусная. Как лето. Как сама невинность. Он не думал, что такое когда-нибудь с ним случится, не позволял себе поддаваться соблазну. Но вот она перед ним, прямо здесь, прямо сейчас, и вкус наполнил его чувства. Черт, это все было так не вовремя. Кайова отстранился, пока еще мог, и снова засунул ей в рот кляп — тот же оторванный от наволочки клочок ткани, что и раньше. Аманда снова попыталась закричать, застонать, но он только протолкнул в ее рот шарик ткани и отстранился.
