Игрушка для его личных утех? Но ведь существует много девушек, которые хотели бы оказаться в его кровати, у него никогда не было с этим проблем. И у него всегда под рукой была Бьянка. Она всегда была готова ублажать его, прыгая перед ним, как собачонка на задних лапках. Боже, эта кровать, стучащая каждый раз о мою стену, всегда, когда он ее трахал.
И все это по той причине, что он хотел причинить мне боль? Хуже этого уже не могло быть. Он просто ждал все это время потому, что пока я была ребенком, он просто не мог меня касаться. Так он всегда напоминал себе об этом.
— Зачем, Оливер? Это большая ошибка.
Он смотрел на меня достаточно долго. Мой пульс ускорился, пока я ждала его ответа. Но он ведь не может это делать в любом месте. Он будет использовать меня, медленно уничтожая мое сердце, а затем выбросит меня, как ненужного котенка. Я не могу позволить Оливеру этого. Я просто должна бороться — защищать себя.
— Потому что я могу. Все эти года, я наблюдал за тем, как ты становилась шлюхой рядом с другими парнями. Я смотрел, как они целовали тебя. Касались тебя. Я видел, как твои губы касались этих чертовых членов других мужчин. Но теперь — все это мое, теперь ты моя собственная шлюха. Твоя жизнь принадлежит мне, — в эту минуту его пальцы пробежались по моим губам. — Черт, каждая частичка твоего тела моя и эти губки тоже, — другая его рука, коснувшись моей шеи, спустилась к груди. Он схватил одну грудь ладонью и сжал ее. — Эти сиськи, — его рука скользнула вниз по моим ребрам. — Эта киска, твоя задница, — его рука соскользнула с моих ребер и накрыла мой холмик. Тепло разлилось по моему телу, он пугал меня до чертиков. Он потер пальцами мою киску — это просто сводило меня с ума. Мне хотелось кричать, но вместо этого я свела ноги вместе.
Его голос звучал теперь мягче.
— Не противься этому, маленькая пчелка. Рано или поздно это произойдет. Теперь пути обратно нет.
Его рот обрушился на мой, раздвигая силой мои губы, он украл мое дыхание.
Наши Дни
Мая
Мы ехали домой в полной тишине. Мой разум отчаянно пытался найти выход из этой ситуации. Должно же быть что-то такое, чтобы я могла сделать или сказать, чтобы изменить мысли моего сводного брата.
Я посмотрела на него, в то время как он смотрел на меня. Челюсть Оливера была напряжена, он выглядел жестоким и неумолимым. Блядь, мне нужно гребаное чудо, чтобы найти выход из этого дерьма.
— У меня есть парень, тебе же ведь известно это. Ему не очень все это понравиться, — мой комментарий встретили каменным молчанием, черт, этим он испугал меня больше чем, когда разговаривал и бредил. Боковым зрением я видела, как он сжал свои губы в тонкую полоску. — Даже, папа одобряет его, — я врала, словно Джерард все еще был моим парнем.
