В следующую пятницу, провожая детей в школу, я попрощался с ними как обычно, но только объятий и поцелуев прибавил побольше:
— Глория, будь хорошей, будь счастливой, будь доброй.
— Да, пап. Целую!
— Джед, будь хорошим, будь счастливым, будь добрым.
— Буду, пап, буду!
— Сегодня вас заберет мама, а мы с вами теперь увидимся через неделю. Понимаете?
— Да, пап. Я буду по тебе скучать, — ответила Глория. — Ладно, до встречи.
Джед просто кивнул.
— Ну, тогда идите.
Они пошли к своим шеренгам. Глория вела Джеда за руку.
Я повел Билли к Эстер.
— Билли, будь хорошим, будь счастливым, будь добрым.
— Это ты будь хорошим!
— Эй, полегче, тебе всего три годика!
Дома я открыл магазин. Мне предложили работу иллюстратора в рекламном агентстве. Иллюстрации в стиле поп-арт — я занимался этим в школе и в колледже и делал вид, что у меня получается. Я привык сидеть дома один, но предвкушение целой недели ночного одиночества было мне в новинку. Я знал, что значит быть отцом-одиночкой. Но я не знал, привыкну ли к свободе. Свободе? От чего? От трех самых любимых людей на свете. Чтобы избавиться от пугающей пустоты, я позвал вечером двух своих приятелей. Мысль-то хорошая, но не знаю, насколько умно пускать таких людей в дом.
Номер первый — Кенни Флинт. Кенни — из тех людей, что вламываются в дверь, бегут в кухню, хватают ваши любимые пирожные, сжирают самые вкусные и лаконически улыбаются в ответ на ваши отчаянные вопли: «Ах ты засранец! Ты же знаешь, что я только розовые люблю!».
Появившись у меня, Кенни ровно так себя и повел.
— Извини, Джо, — нежно пробормотал он, развалясь за новым обеденным столом, — но уж очень я привязан к твоим пирожным. Это у меня прямо в генах записано.
— А еще друг называется!
— Ну, считай, что я до ужаса невоспитанный.
Номер второй — Карло Бонали. Такой опасности, как Кенни, он не представляет, по крайней мере, французским пирожным бояться нечего. Однако же в присутствии Карло просто необходимо следить за тем, как вы одеты. Не дай бог подпустить его к вашему гардеробу — он начнет рыться в нем, осыпая вас ехиднейшими замечаниями. Придя следом за Кенни, Карло ровно так себя и повел.
— Гибрид модов-ретроманов и футуристов-минималистов, — подытожил он, когда я таки вытянул его из своего одежного шкафа. — Восьмидесятые, обтерханные по краям. Таков мой друг Джо.
Они с Кенни решили вытащить меня из дому.
— Тебе не мешает встряхнуться, парень, — сообщил Карло, держа пару моих — немодных, на его взгляд, — ботинок. — Эти точно для тебя, как на заказ.
