— Господи! Да ты что!
— Ага, это, по-моему, интереснее, чем мой портрет, который висит у дяди Брэдли с Маликой.
— Ерунда! — ответил я. — Он украшает их ресторан! Вот такую работу я люблю — честную, с душой, чистую.
— Ой, перестань, ты меня смущаешь.
— Ладно. А Крис тебя тоже смущает?
— Сплошные вопросы!
— Ну а все же?
— Иногда, пожалуй.
— Например когда?
— Ну, например, когда он хочет, чтоб мы ему позировали для фотографии. Хочет, чтобы все было так красиво и опрятно, «как в настоящей семье», он так говорит.
— И часто это бывает?
— В последнее время да. Еще на рождественском представлении, — ее карие глаза повернулись, как тяжелые мраморные шарики. — Он там стоял на самом виду и записывал нашу пьесу. Сказал, что любит рождественские традиции и что хочет послать пленку каким-то родственникам, чтобы показать, какая у него теперь прекрасная семья.
— Звучит неплохо, — сказал я. Экая добродетель. — А американского лося он тоже заснял?
— Лося?
— То есть северного оленя. Человека в костюме оленя.
Глория удивилась и рассмеялась.
— А, да, помню! Никто так и не понял, кто это был. А ты откуда знаешь?
— У меня были секретные сведения из первоисточника.
Ночью я сел под навесом с фонарем.
Дорогая Дайлис,
Прошло три года с тех пор, как закончились наши отношения, и мне кажется, я должен еще раз попросить тебя постараться найти способ уладить наши разногласия…
Я писал, взвешивая каждое слово, и закончил уже около двух часов ночи. Потом я ринулся к почтовому ящику и поспешно бросил письмо в щелку, чтобы не передумать.
Вероника поглядела на нас обоих.
— Давайте, — начала она, — решим, что мы будем обсуждать в первую очередь.
Я никогда еще так не нервничал, как здесь, в этой бесцветной комнате с закрытыми шторами, не пропускающими уличные сумерки. Посредник Вероника говорила ласковые слова, а напротив меня сидела Дайлис Дэй собственной персоной.
— Какие будут предложения? — спросила Вероника, приглашающе изогнув брови и переводя взгляд с меня на Дайлис.
— Я бы хотела поговорить о своем муже Крисе, — сказала Дайлис. — Особенно мне хотелось бы поговорить о позиции Джо по отношению к нему и об отношениях Криса с детьми.
Пока она говорила, я разглядывал орнамент на ковре и пытался нащупать тормоз этой бешеной карусели эмоций в голове. Дайлис усталая, подумал я. Еще я заметил, что она потолстела. Неужели возраст дает о себе знать? Во мне заскреблась грусть. Возможно, сознание того, что и я над временем не властен.
