Она молчала.
Те же догадки, что и у L.
Да кто этот человек?
Если бы он просто высказал ей те же умозаключения, что и L, она бы сочла, что он вывел их из разговора, который подслушал, прячась под кроватью, но ведь у него копия кроссворда — кроссворда, который только кто-нибудь вроде L был способен достать… Вопрос, кто же такой этот Рюзаки, снова выплыл на первый план.
— Извините, я сейчас, — сказал между тем Рюзаки, спустил ноги с дивана и направился, всё так же сутулясь, в сторону кухни — как будто для того, чтобы дать Мисоре время собраться с мыслями. В кухне он открыл холодильник привычным движением, как будто был у себя дома, запустил руку внутрь и достал какую-то баночку — а после этого прошаркал обратно к дивану, оставив дверцу холодильника открытой. В баночке оказался клубничный джем.
— Вы зачем джем взяли?
— А, это мой. Я принес его с собой и поставил в холодильник. Пора перекусить.
— Перекусить?
Понятно, что в холодильнике у человека, который умер две недели назад, нет никакой еды, но перекусить? Мисора и сама любила джем, но что-то не заметила тут никакого хлеба — и только она успела об этом подумать, как Рюзаки, открыл баночку, запустил туда руку, зачерпнул немного джема и начал облизывать его с пальцев.
Мисора уставилась на него, раскрыв рот.
Она просто потеряла дар речи.
— М-м? Что такое, Мисора?
— С-странная у вас манера есть.
— Да? А я так не думаю.
Рюзаки отправил в рот ещё одну пригоршню джема.
— Когда начинаю думать, ужасно хочется сладкого. Если хочу работать эффективно, без джема просто не обойтись. Сахар полезен для мозга.
Мисора только хмыкнула.
Она была убеждена, что его мозг нуждается в специальном медицинском обследовании гораздо больше, чем в сахаре, но не решилась сказать это вслух. Его манеры напомнили ей Винни-Пуха, хоть Рюзаки не был ни коричневым, ни милым, и вообще этот довольно высокий человек с сутулой спиной менее всего походил на медвежонка-бездельника. Проглотив четыре пригоршни джема, он поднес баночку к губам, как будто это была чашка с чаем, и стал с шумом хлебать содержимое. За какие-то мгновения он прикончил всю баночку.
— Извините за задержку.
— О… ничего.
— Если хотите, у меня в холодильнике есть ещё джем.
— Н-нет, спасибо…
Для неё это стало настоящей пыткой. Она бы отказалась, даже если бы умирала с голоду. Каждая клеточка её тела отвергала Рюзаки. Целиком и полностью. Мисора всегда сомневалась в своей способности выдавливать фальшивую улыбку, но та, которой она сейчас улыбалась ему, выглядела предельно убедительно.
