.
Сага начинается с того момента, когда 10-летний Харальд становится конунгом после гибели своего отца Хальвдана Черного. Посватавшись через несколько лет к Гюде, дочери конунга Эйрика из Хордаланна, и получив от нее отказ, Харальд дает обет не стричь и не расчесывать волос, пока не завладеет «всей Норвегией с налогами, податями и властью над ней»[260]. Последовавшая затем серия завоевательных походов приводит Харальда к единовластию; он женится на Гюде (сага называет их детей), стрижет волосы и получает то прозвище, под которым он широко известен, – Прекрасноволосый. «Изображение политики объединения страны в виде подвига ради получения руки девицы» и прочие сказочные мотивы придают королевской саге «дополнительную привлекательность и занимательность»[261].
Харальду Прекрасноволосому приписывает Снорри введение определенной системы управления Норвегией. «Всюду, где Харальд устанавливал свою власть, он вводил такой порядок: он присваивал себе все отчины и заставлял всех бондов платить ему подать, как богатых, так и бедных. Он сажал в каждом фюльке ярла, который должен был поддерживать закон и порядок и собирать взыски и подати. Ярл должен был брать треть налогов и податей на свое содержание и расходы. У каждого ярла были в подчинении четыре херсира или больше, и каждый херсир должен был получать двадцать марок на свое содержание. Каждый ярл должен был поставлять конунгу шестьдесят воинов, а каждый херсир – двадцать»[262]. Исследователи, однако, не склонны относиться к этому известию Снорри с большим доверием, поскольку «столь стройная, единообразная система ни в коей мере не соответствовала исторической действительности IX в.»[263]. Думаю, справедливо мнение А. Я. Гуревича, что сообщения саг о «присвоении всего одаля» конунгом Харальдом Прекрасноволосым в конце IX в. «имеют под собой фактическую основу» и отражают тот факт, что «феодальная собственность короля в это время уже сложилась, а превращение вейцлы и связанных с нею служб во всеобщую повинность и увеличение их ощущались населением как тяжелое бремя»[264].
К. Краг идет дальше многих в отрицании идиллической картины, нарисованной Снорри Стурлусоном, и утверждает, что такие норвежские конунги, как Олав Трюггвасон, Олав Харальдссон, Харальд Сигурдарсон и их потомки, вовсе не являются потомками Харальда Прекрасноволосого и что генеалогическая линия, идущая от этого легендарного правителя, есть лишь творение средневековых норвежских историков, стремившихся представить норвежское королевство как наследственное владение, и что «вся Норвегия» конунга Харальда не выходила территориально за пределы Западной Норвегии и практически прекратила свое существование со смертью его внука Харальда Серая Шкура ок. 975 г., что было связано с реставрацией могущества Датской монархии при короле Харальде Синезубом (ок. 945–986)
