Королевские саги не могут быть правильно поняты в изоляции – как одна от другой, так и от других видов саг и прочих разновидностей древнескандинавских письменных памятников[87]. Каждый отдельный фрагмент находит свое место и осмысляется исключительно в более широком контексте, каковым может служить полная выборка материала, скажем, по тематическому признаку. Только анализ совокупности сведений позволяет обнаружить тот факт, что многие единичные сообщения построены в соответствии с этикетными требованиями. Ведь, как и большинство традиционных жанров средневековой словесности, саги характеризуются иерархией стереотипов, которыми пронизано всё – от мировосприятия до языка. Именно с учетом мировоззренческого уровня объясняются конкретные ситуации и вычленяются языковые клише, используемые для их описания. Выявляя в сагах стереотипные формулы, можно обнаружить их историческую основу («рациональное зерно») как за фактом их существования, так и за отклонениями от стереотипной схемы. Обнаружение такого рода формул является важным условием работы историка с сагами[88].
Непременного учета требует разрыв во времени между событием и его фиксацией, проявляющийся среди прочего в том, что зачастую авторы саг переносят явления позднего времени в более ранний период, изображая, по формулировке X. Кута, людей более древней эпохи в костюмах и с оружием XII–XIII вв.[89] На восточноевропейском материале следует со всем вниманием фиксировать те случаи, когда какие-то явления, характерные для XIII в. или более позднего времени, «опрокидываются», по выражению А. Я. Гуревича, в прошлое[90]. Необходимо учитывать также нередкие в сагах случаи переноса формульных стереотипов, выработанных при описании скандинавского материала, на совсем иную почву (ярким примером такого рода может служить изображение в ряде саг русского кормления в формах многократно описанного сагами и типологически сходного с ним древнескандинавского института – норвежской вейцлы[91]).
Сага, как и любой нарративный источник, может быть неточна, тенденциозна, содержать ошибки и искаженную трактовку реальности. Сага не должна рассматриваться в «вакууме», т. е. в отрыве от исторической действительности. При изучении конкретного материала королевских саг необходима его тщательнейшая проверка посредством не только сопоставления саг между собой, но и сравнения сообщений саг с данными письменных источников нескандинавского происхождения и с археологическими материалами. Последний путь видится наиболее плодотворным по причине накопления к настоящему времени огромного археологического материала, характеризующего начальные этапы существования Древнерусского государства и русско-скандинавские отношения раннего средневековья
