– Стой, я сказал! – Дима дёрнул руль к обочине, Костя ударил по тормозам, и машина замерла в клубе пыли.
– Ты что делаешь! – вспылил Костя. – С дуба рухнул?!
– Это ты что делаешь?!! – Дима схватил его за футболку. – Ты был с Милой?
– Что за бред! Что с тобой?
– Захаров видел, как вы целовались.
– Кто видел? – Костя вдруг изменился в лице.
– Ну вот, дошло, – Дима усмехнулся; глаза его стали пугающе отрешёнными. – А теперь он везёт её в лес.
– Какой лес? Так: что случилось?
Дима набрал номер на телефоне. Долго ждал. Выругался. Перезвонил Анатолию. Тот крякнул:
– М-дя!
– Так, теперь серьёзно: где Мила?
– Со мной.
– Трубку дай! – зло крикнул Дима.
– Зачем? – ухмыльнулся Анатолий. – Тело найдёшь – увидишь.
– Дай ей трубку!
Захаров отключил телефон.
– Твою мать! – воскликнул Дима. – Если ты был с ней, то хоть мог проводить до квартиры?! Пусти за руль. Быстро!!!
Выскочил из машины, едва ли не выдернул Костю с водительского сиденья.
– Быстрее!!
Тот запрыгнул в «Лансер» почти на ходу, и Дима вдавил газ в пол.
– Э, Дим, за дорогой смотри!
Но он Костю уже не слушал.
… – Значит, ты взяла медальон – рассуждал Анатолий, направляясь в тот самый лес. – Зачем?
– Случайно…
– Брешешь! Ты с Дмитрием, и это уже не случайно, – взгляд у него засветился приступом безумия. – А ты знаешь, кто он?
Мила молча дрожала.
– В нём душа моего друга. У него глаза волчьи! А ты говоришь… Он с Машкой моей спал. Поняла? Друг мой, Дмитрий. И помер! А теперь вселился в другое тело. Душа переселилась, поняла?
Мила судорожно кивнула.
– Дочку мою нашёл… Рассказать хотел.
– Что рассказать? – вымолвила она.
– Цыть, дура! – Анатолий вывернул на неё ошалелый взгляд. – Никто не расскажет! Поняла? Не бреши мне! Ты тут ошивалась, искала! Картинку вон… Ты нарисовала?
– Я…
– Заговорённая она. Ты заговор сделала? Или кто?
– Не делала я ничего…
– Врёшь! – он зыркнул на неё коротко, подозрительно. – Разговаривает картинка твоя.
«Боже мой! – думала Мила. – Он – сумасшедший. Как мне сбежать? Как?» Во рту пересохло. Сердце и стучит, и замирает. С каждым его ударом по телу ознобом расползается холод. Вот, наверное, что значит: «кровь стынет в жилах». Господи: лес. Теперь ей не выбраться.
– Пойдём, – сказал Анатолий. – Если ты брешешь про медальон – убью.
– Он, правда, здесь, – стуча зубами, выговорила Мила.
– Посмотрим, – Анатолий сдавил ей запястье. Ухмыльнулся спокойно, как мясник перед будничной работой. – Да всё равно я тебя убью.
И повёл на поляну.
Неоновым свечением полыхнула молния. Приближалась гроза. Дима сбросил скорость, отыскивая нужный поворот. Свет фар резал густую тьму, очерчивал огромные, страшные деревья.
