И не мстилось о таком денёчке
Посреди Великого Поста.
В старом парке сядешь на пенёчке —
То-то на припёке лепота.
Поползень свистит не уставая
Удалым российским ямщиком,
А ворона-то, гляди, какая:
Клонит голову, трясёт хвостом.
Да она, плебейка городская,
Не как прежде, каркает – поёт.
Смех и грех! Сама душа людская,
Кажется, себя не узнаёт:
Столько обнаружилось в глубинах
Нежности, любви и чистоты,
Истинно небесных, голубиных…
Что боишься ошибиться ты.
